Расплата

— Сомневаюсь, что у меня это получится, — отозвался Пит.

— А ты постарайся, — попросил Джон. — Делай замечания, вороши документы — пусть им кажется, будто тебя интересует процесс по своему делу.

— Кто выбирал эту коллегию присяжных?

— Мы. Юристы и судья.

— Неужели? Уж больно похоже, что у них имеется готовое решение. Я что-то не заметил дружеских лиц.

— Продемонстрируй им такое. — Джон огорченно отвернулся. — Помни одно: эти люди будут решать, как ты проведешь остаток жизни.

— Этот вопрос уже решен.

Во вторник в половине десятого утра радиаторы отопления Эрни ворчали вовсю, когда Майлз Труитт встал и во вступительной речи обратился к присяжным. В зале было тепло, народу набилось не меньше, чем накануне, и истопник с вахтером, скрючившись в углу переполненного балкона, с интересом наблюдали за развитием событий.

Публика притихла. Труитт был в темно-коричневом костюме с жилетом. Из жилетного кармана свисала золотая цепь. Новый костюм он специально купил для этого процесса — самого важного в его юридической карьере. Встав перед присяжными и, тепло улыбнувшись, поблагодарил их за службу его клиенту — штату Миссисипи. Их старательно отобрали, чтобы заслушать показания, оценить свидетельства и в итоге решить, виновен подсудимый или нет. Большая ответственность. И он снова поблагодарил их за работу.

Убийство первой степени — самое тяжкое преступление в своде законов штата Миссисипи. Труитт прочитал формулировку по книге: «Намеренное, сознательное, заранее продуманное несанкционированное законом лишение жизни другого лица любыми средствами и действиями». Он повторил еще раз, четко и медленно выговаривая каждое слово, и оно эхом отдавалось в зале суда. «За совершение убийства первой степени присяжные выбирают наказание: либо казнь на электрическом стуле, либо пожизненное заключение без права досрочного освобождения».

Труитт повернулся, указал на подсудимого и продолжил:

— Господа присяжные, преподобного Декстера Белла убил Пит Бэннинг и за это заслуживает смертной казни. — Ожидаемое заявление, тем не менее, драматически яркое.

Труитт перешел к рассказу о Декстере, о его детстве в Джорджии, о призвании к пастырству, о браке с Джеки, прежней службе в церквах, о его детях, впечатляющих службах, его сострадании ко всем, лидерстве в сообществе и его популярности в Клэнтоне. В нем не было изъянов, и он не сбивался с пути. Молодой священник следовал влечению и вере, и в итоге оказался убит ветераном-стрелком. Какая потеря! Милые детишки остались без любимого отца.

Для штата Миссисипи дело не вызывает сомнений, и, когда закончат давать показания свидетели, он, Майлз Труитт, вернется к этому моменту и потребует правосудия. Правосудия для Декстера Белла и его семьи. Правосудия для Клэнтона ради человечности.

Джон Уилбэнкс с восхищением наблюдал за представлением. Все правильно: факты на стороне Майлза Труитта, а это значительное преимущество. Но обвинитель подошел к вопросу тонко: подчеркивал их важность, а не шел напролом. Убийство было настолько ужасным, что не требовало дополнительной драматизации. Глядя на лица присяжных, Джон лишний раз убеждался в том, что давно понял: к его клиенту сочувствия не возникнет. Без собственных фактов защита в тупике, как и подсудимый.

Майлз Труитт сел, и зал притих. Судья Освальд посмотрел на Джона Уилбэнкса и объявил:

— Слово предоставляется защите.

Джон, теребя узел изящного шелкового галстука, поднялся и шагнул к скамье присяжных. Ему нечего было сказать, и он не собирался нести чушь о якобы случившемся недоразумении или придумывать фальшивое алиби. Поэтому Джон улыбнулся и произнес:

— Господа присяжные, правила проведения судебных заседаний позволяют защите перенести вступительную речь на более поздний момент, когда закончит выступать обвинение. Защита предпочитает воспользоваться этим правом.

Судья Освальд пожал плечами:

— Согласен. Мистер Труитт, вызывайте первого свидетеля.

Тот встал и возгласил:

— Штат Миссисипи приглашает предстать перед судом миссис Джеки Белл.

Из второго ряда за столом обвинения поднялась Джеки и направилась к краю скамьи. Она сидела рядом с Эрролом Маклишем, который в воскресенье привез ее из Рома, штат Джорджия. Дети остались с бабушкой и дедушкой. Отец Джеки хотел сопровождать ее в суд, но она отказалась. Вызвался Эррол, и Джеки поехала с ним. Она остановилась у подруги из церковной общины, а Эррол снял номер в гостинице «Бедфорд» на Клэнтон-сквер.

Все взгляды устремились на Джеки, но она была готова к вниманию. Ее фигуру облегал, подчеркивая стройность, черный костюм. На ногах — замшевые туфли-лодочки, на голове — миниатюрная шляпка, на шее — скромная нитка жемчуга. Акцент на черное прекрасно сработал — Джеки излучала горе и страдание. Типичная вдова, однако при этом молодая и привлекательная.