Расплата

У Роджера Клейтона ушло три часа, чтобы добраться из Нижнего Пареля до Нариман-пойнт. Второй осведомитель ждал его в Морской гостиной отеля «Тадж-Махал пэлас». Клейтона отвели в отдельную кабинку у окна, где сидел Дивеш Мехта – гуджаратец из отдела исследований и анализа, индийского эквивалента МИ-6. Мехта учился в Великобритании, и их отношения были сугубо деловыми, что весьма нравилось Клейтону, ведь он мог быть спокоен за свою кредитную карточку.

Единственное, что не нравилось Клейтону, – это то, что рядом с Мехтой он выглядел форменным неряхой. Тот носил костюмы, белоснежные накрахмаленные рубашки были застегнуты на все пуговицы и заправлены в брюки, галстуки – в этот раз он был лазурный, как форма индийской сборной по крикету, – всегда аккуратно повязаны. Говорил Мехта на старомодном английском времен индийской борьбы за независимость, пил исключительно чай, никакого «двойного кофе латте». Клейтон ощущал неловкость из-за того, что его собственная дешевая рубашка прилипла к телу в нескольких местах, верхняя пуговица легкомысленно расстегнута, галстук свободно болтался, очки со вставными темными стеклами висели на резинке, а ремень туго впивался в живот. Клейтон пожал Мехте руку и плюхнулся на диван под кондиционером.

– Чайку желаете? – спросил Мехта, подражая интонациям официанток из самых затрапезных лондонских заведений.

Они рассмеялись. Клейтон кивнул. Когда официант принес меню, потные подмышки Роджера уже начали мерзнуть.

– Реставраторы хорошо постарались. – Клейтон огляделся по сторонам и нацепил очки, чтобы прочитать меню. – Последний раз я был здесь еще до терактов в две тысячи восьмом.

– Ресторан не сильно пострадал, – кивнул Мехта. – Давайте перейдем к делу. Как понимаю, что-то срочное?

– Это касается нашего общего знакомого, актера Фрэнка д’Круша. Слышали, что он улетел в Лондон?

– У меня были дела поважнее. Что случилось?

– Ваши коллеги из РБ считают, что его отъезд связан с махинациями в индийской премьер-лиге.

– У него нет оснований ударяться в бега, – отмел предположение Мехта. – Этот бизнес его кормит. Любой, кто хоть немного разбирается в крикете, понимает, что управляют лигой отнюдь не монахини. Зачем ему лететь в Лондон?

– Мы знаем, зачем он туда улетел, – заметил Клейтон, – но не знаем, кто в этом виноват.

Мехта наклонился, чтобы взять чашку с блюдцем, и Клейтон понял, что он навострил уши. Информация, которой они обменивались сегодня, была куда важнее, чем обычно.

– Вам должно быть известно, что мы премного озабочены сведениями, поступающими от ближайших соседей, – неторопливо начал Мехта. – С тех пор как д’Круш приобрел сталелитейные заводы, он частенько наведывается в Пакистан. Ему позарез необходимы контракты на экспорт.

– Он путешествует один?

– До конца прошлого года с ним ездила дочь. Теперь ездит один.

– Вам известны имена его клиентов?

– Один из них – генерал-лейтенант Абдул Икбал. Они встречались в отеле «Шератон» в Карачи.

– Позвольте угадать, он имеет отношение к пакистанской межведомственной разведке?

– Верно. Он действующий сотрудник, однако мы все еще проверяем его прочие связи. В последнее время у нас нехватка кадров и работа продвигается медленнее, чем хотелось бы. Возможно, именно благодаря связям Икбала д’Круш так быстро получил контракты, лицензии и платежи.

– Думаете, Икбал – один из членов так называемой старой гвардии?

– Уверены в этом. Например, Амир Джат – его давний друг.

– Кто он такой?

– Видели бы вы его досье! Чудовищный паук, раскинувший сети от ЦРУ до «Аль-Каиды». Если начну о нем рассказывать, мой чай сто раз успеет остыть.

– Этого никак нельзя допустить, – сочувствующе кивнул Клейтон.

– Во всей мозаике не хватает лишь кусочка, который связал бы Икбала с террористами.

Глава 11

12 марта 2012 года, понедельник, 10:45

Западный Лондон, Кенсингтон, дом Исабель Маркс

Боксер отправил рапорт по электронной почте и вернулся в комнату наверху, где ранее установил записывающую аппаратуру. Ему не хотелось звонить матери. Старой алкоголичке, как ее ласково называла Мерси. И тем не менее…

– Привет, Эсме. Это я, – сказал он.

Мать настаивала, чтобы он звал ее по имени.

– Чарли? Чего тебе вдруг понадобилось? – послышался в трубке хриплый, прокуренный голос.

Она знала, что сын никогда не звонит просто так.

Боксер услышал, как Эсме щелкнула зажигалкой. Что ж, по крайней мере, она была трезвой.

– Мы с Мерси будем очень заняты в ближайшее время, – сообщил он. – Не будешь против, если Эми немного поживет у тебя?

– А что, больше не к кому обратиться?

– Произошло небольшое недоразумение. Думаю, с тобой ей будет лучше. Вы хорошо ладите.

Боксер рассказал матери о поездке Эми на Тенерифе.

– А девчонка-то не промах, – хмыкнула та в ответ.

– Точно. Но лучше бы она как-то по-другому это демонстрировала.

– Сам виноват, Чарли. Не уделяешь ей достаточно внимания, – назидательно заявила Эсме.

Боксер разозлился, более всего потому, что мать была права.

– Судишь по собственному опыту? – съязвил он.