Расколотый мир (ЛП)

Когда я открываю глаза, уже близится рассвет. Джубили ушла, и с ней ушли все надежды, что она сможет остановить этот хаос. Раньше борьба была невозможной, но идея, что присутствие «Компании Лару» на Эйвоне связано с яростью, потрясла меня и заставила бороться за мой следующий шаг. Что означает, что ярость ощущалась Джубили также — озноб, вкус крови во рту — как и то, что воздействовало на нее, когда она нашла чип «Компании Лару»? Мы единственные, кто знает о причастности «Компании Лару», единственные, у кого есть идея, что ярость может быть чем-то, что не является особенностью Эйвона, но чем-то, что что-то делает с ним.

Есть только один человек, как мне думается, кто может услышать меня. Кто должен был наблюдать, как тот, кому доверяешь, кого не должна была затронуть ярость, превратился в монстра. Возможно, дочь Дэвина Куинна не слышала о моем предательстве фианны. Может, она подождет, чтобы услышать мою версию, прежде чем сдаст меня. Через несколько дней, когда все станет спокойнее, я рискну показаться в городе, чтобы найти ее.

Выпрямляясь после сгорбленного сиденья на скамье, я пожимаю плечами в ее куртке, слишком тугой для меня, но теплой. Я стараюсь не представлять Джубили, ее командиров, облегчение других солдат от того, чтобы она вернулась к ним. Я стараюсь не видеть ее спину в баре, в окружении ее взвода, в мире, где то, что она сделала, не существует. Но я, так или иначе, все это представляю. Я наблюдаю за ней, в своем уме, повторно растворяясь в ее мире так, как я никогда больше не буду в своем.

Я медленно тянусь к управлению катером и направляю его нос обратно в болото. Подальше от базы, подальше от дома. Подальше от всего, кроме пустого пространства Эйвона.

Девушка на Патроне со своим старым капитаном, находится в патруле, когда они получают вызов, что прозвучали выстрелы в соседнем секторе. Восстание на Патроне было подавлено в течение десятилетия, но отдельные группы бунтовщиков все еще прячутся то тут и там, кипя ненавистью и выплескивая ее время от времени.

Они не подготовлены к настоящему бою, но капитан не медлит. Быстро возвращается к скиммеру, а затем отдает приказ отправиться в соседний сектор, чтобы поддержать взвод, прижатый на краю леса.

Девушка никогда раньше не была в бою, на линии фронта. Она смотрит на капитана, и страх отображается на ее лице. Капитан оглядывается на нее и подмигивает, и она вздыхает. У него теплые глаза, и она цепляется за это.

— Это не будет похоже на ваши учения, — говорит он, и хотя его голос звучит для всего взвода, он наблюдает за ней, пока говорит. — Любой, кто скажет, что это так — лжет.

Девушка с трудом сглатывает, хватаясь за пистолет и желая, чтобы у нее была винтовка вместо него. Когда она снова смотрит на капитана, они единственные двое солдат в скиммере.

— Ты шустрая, Ли, и ты быстро учишься. Все, что тебе нужно сделать, это быть внимательной. Держать глаза открытыми, тогда ты увидишь то, что больше никто не видит.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ДЖУБИЛИ

ПРОЖЕКТОРЫ, ОСВЕЩАЮЩИЕ ПЕРИМЕТР БАЗЫ, ослепляют меня, когда я добираюсь до прорехи в заборе, о которой мне рассказал Флинн, после чего адреналин начинает отступать. На своем пути я остаюсь оцепеневшей, спотыкающейся, пальцы изо всех сил пытаются размотать часть забора, чтобы проскользнуть внутрь. Вход через контрольно-пропускные пункты вызовет больше вопросов, чем я смогу ответить. Если они узнают, что я сделала, меня переведут за пределы мира, и не останется никого, чтобы собрать воедино то, что происходит с Эйвоном.