Расколотый меч

— Но зато я могу стать в эту печать и постоять на ней, а она же тогда действовать не будет? Или будет?

Блондинка захлопнула зеркальце и боевым жестом вскинула колючие стебли роз. Я устремила испытывающий взор на Эдмуса.

— Прекрасная Ольга, — спирит говорил от всей души и с самыми честными глазами, — прекрасная Ольга, я пошел бы туда с гордо поднятой головой и радостью в сердце, шепча ваше имя… тьфу ты, от этих красивых слов во рту как-то странно… да я готов перерыть весь розовый рюкзачок Бо ради нашей Дружины! Но я почти уверен, что если мы с ней постучимся в лабораторию здешнего алхимика — нам откроет здешний алхимик. Интересно, каково будет его приветствие?

— А может, он просто скажет «здрасьте»? — помечтала Бо.

Мы дружно сели на мою постель, обдумывая эту проблему. Удалить алхимика из его лаборатории — да легче бешеному дракону удалить все зубы без наркоза! Вручную. И к тому же, нужно это сделать в определенный момент, чтобы Бо была готова! Чтобы Эдмус был готов!

Безнадега какая-то… осознанием этого прониклась даже Бо, потому что часика через два размышлений она выдвинула нереальное предложение:

— Давайте почитаем книжку! Ну, то есть, этот их Кодекс, Зелхес же его слушается, да? Может, там сказано, как можно отвлечь алхимика.

Смертница… да Веслав сейчас в таком состоянии, что вместо этого самого Кодекса выдаст нам какое-нибудь из своих очередных изобретений. Даже если мы скажем ему…

Идея родилась из памяти и словно бы развернулась перед глазами во всех подробностях. Я вскочила, совсем забыла сначала о том, что нужно бы вслух помалкивать, начала говорить, на меня зашикали, а мысли мои метались такими сумасшедшими отрывками, что Эдмус и Бо сначала и не поняли ничего. Потом все же поняли, восхитились и вознаградили меня таким постановлением:

— Вот ты ему об этом и скажешь!

Я уперлась, совершенно по-детски. Не буду разговаривать с Веславом, да и все тут. Тем более — просить у него, да что угодно!

Да — и могу поспорить, он к моей идее отнесется без особенного восторга.

На мой взгляд, в предложении Эдмуса послать к алхимику Бо было рациональное зерно, но у блондинки очень хорошо был развит инстинкт самосохранения. При первой же попытке выдвинуть ее парламентером в логово алхимика она закатила такую красивую истерику, что как кандидат отпал еще и Эдмус. Потому что Бо нужно было как-то успокаивать, а я просто не могла находиться рядом из-за звуков, которые она производила: они были почти что страшнее пения спирита…

Когда я решительным шагом приговоренного к смертной казни покидала комнату, вслед мне неслось жалобное:

— А если я умру, что случится с моим рюкзачко-о-о-ом?

Веслав отыскался не один, а в компании с Далларой. Ну, разумеется. В последнее время, как я уже говорила, доминесса забросила своего женишка окончательно и все время проводила возле Йехара. То есть, она бы и хотела, да подозрительность Милии не знала границ. Она с трудом подпускала к рыцарю даже меня, что уж говорить тут про Даллару, которая была для странницы величиной неизвестной! Так что все время, которое не удалось провести непосредственно с Йехаром, Даллара коротала поблизости от него, и меня слегка раздражало, что это «поблизости» так часто оказывалось в апартаментах Веслава.

Алхимик, когда я вошла, сквасился так, будто его почтил посещением Йехар собственной персоной.

— На стук не было времени или сил? — выдающееся приветствие.

— Один раз я постучала в твою хибару. Хорошо помню, чем это закончилось, — столь же выдающийся ответ.

Даллара с любопытством изучила наши лица и пришла к выводу, что сейчас начнутся военные действия.

— Мне покинуть вас? — робко справилась она и дождалась в ответ одинакового пожатия плечами. Но не надо путать! Если жест Веслава обозначал: «Скорее нет» — то мой гласил однозначно: «А вы как думали?»

Доминесса решила прислушаться ко мне.

— Я пойду, — сказала она, поднимаясь. Прибавила с блеклой улыбкой: —Попытаюсь в очередной раз растопить сердце этой светлой странницы, хотя в последнее время я уже начинаю сомневаться, возможно ли это.

«Попробуй», — подумалось мне с некоторым злорадством. Мне, чтобы пройти через кордон Милии, приходится рассказывать ей половину прошлой миссии — дабы она удостоверилась, что я — это я.

Без проверки она пропускает только Бо. Стоит той широко открыть свои голубые глаза и поинтересоваться: «Ой, а Йехар еще спит, да?» — и странница отодвигается с тяжелым вздохом. Видимо, считает, что такое подделать невозможно.

Медленно взмахнув рукой на прощание, Даллара выплыла из комнаты, как один тонкий сверток прозрачного флера. Я осталась наедине с раздраженным алхимиком и не могла его не подколоть:

— И тебе несложно выслушивать разговоры о здоровье Йехара?