Расколотый меч

Под ногами — мусор. Вокруг — неживые хрустальные стены. Ни единого дышащего существа, кроме разве что…

— Как ты сделал это?

Мне казалось, существо, которое окунуло нас в старые сказки, должно быть как минимум более волшебным. А перед нами появилась монашеского вида женщина в скромном платье и с усталыми глазами.

Разве что она малость просвечивала, но чего в жизни не бывает.

— Нитроглицерин, — отозвался Веслав. — Усовершенствованный алхимическими методами.

— Я говорю о формуле. Как ты создал ее? Ты ведь не профессор.

— Я врожденный алхимик.

— Врожденных алхимиков не может быть.

— Я бы согласился, если бы не был им.

Женщина серьезно задумалась. Она парила над землей, но невысоко, в нескольких сантиметрах, и рассматривала нас своими усталыми глазами.

Эдмус тем временем шмыгнул в один из домов, вынырнул обратно и поманил меня. Вслед за ним я прошла к дверному проему, посмотрела…

Скелет в тяжелой мантии сидит за столом в задумчивой позе. Под рассыпавшимися костяшками пальцев — какой-то фолиант. Рядом — как уменьшенная копия, скелет поменьше, тоже за столом и с книгой, мне показалось, что это Кодекс.

— Думаешь, везде так?

Эдмус молча кивнул.

— И думаешь, Иссушитель?

Спирит на этот раз пожал плечами.

— Кто тогда? Весь город!

Вышли мы вместе и поспешно.

На улице ничего не изменилось. Женщина все так же отвлеченно изучала лицо Веслава. Веслав для разнообразия изучал доску на стене ближайшего дома — доска была почти точной копией той, на которой он пять минут назад сложил это странное «Она», что, кстати, это значит? Бо чувствовала себя все так же неловко в этой компании.

— А… кто она такая? — наконец прошептала она тихонько.

— Алхимический страж, — отозвался Веслав негромко, а женщина слегка кивнула, — поставленный стеречь город, если с его обитателями что-то случится. И убивать всех, у кого не будет допуска. А на что она способна, вы уже видели.

— То есть, она… вроде как эликсир?!

— Я над эликсирами, — поправила меня страж, — но я создание алхимиков этого города.

Веслав с несколько озадаченным видом кивнул. Наверняка в очередной раз корректировал для себя мысленно уровень здешних умельцев.

— Когда они ушли? — спросил он отрывисто.

— Год назад, — ответила страж без малейших эмоций. — Но ты прошел их испытание, а значит, достоин их наследия. Ты можешь выбрать награду для себя… одну из наград для себя.

Она кивнула на середину улицы, туда, где опять, как по волшебству, возник стол с книгами. Теперь уже ясно было видно, что их три и что центральная занимает почетное место, что она толще и выглядит солиднее остальных. Справа от нее лежала тонкая книжечка в несколько страниц, надежно окованная железом, а слева — среднего размера том, переплетенный кожей. Видно было, что его не раз брали и открывали.

— Опять книги? — разочаровалась Бо, у которой глаза загорелись при упоминании о награде.

— Не книги, — отозвался Веслав. — Рецепты.

— Такие толстые?

Алхимик, не отвечая, сделал шаг вперед и остановился перед столом. Он задумчиво изучал обложки.

— По центру — философский камень, что в остальных?

— Та, что справа, содержит предначальный секрет об эликсире, способном менять равновесие в мирах. Но эта книга предназначена только для одного, и если ты не он — ты умрешь, коснувшись ее…

— Как-то не хочется рисковать, — пробормотал Веслав. — Что в третьей?

— Второе из желанных, что стоило безумия многим великим алхимикам. То, что открывается раз в жизни и дается не каж…

— Животвор, — оборвал стража алхимик. — Или «Дыхание Лазаря», или с полсотни других названий. Другими словами, то, что одной каплей может поднять на ноги умирающего или даже вернуть только что умершего. Я не возьму ничего из этого. Та, что справа, может меня убить, а какой алхимик будет рисковать просто так? Философский камень даже при наличии рецепта потребует годы работы и полной алхимической сосредоточенности… а я что же, зря от Кодекса отрекался? А книга о животворе будет пуста. Я полжизни его искал, и всё, чего доискался — это то, что у него не может быть рецептов. Он просто либо дается тебе, либо нет. Может открыться ученику и не открыться профессору, и непонятно, от чего это зависит.

— Это и было описано в книге, — с холодной улыбкой заметила страж. — Но ты уже отказался от нее, и слов не взять назад.

— Дойду своим умом, — ничуть не расстроился Веслав. — Но прежде чем ты выдворишь нас отсюда — не ответишь на один вопрос?

— А что ты дашь мне, если я на него отвечу? — творение местных алхимиков переняло их практический характер.

Веслав натянуто улыбнулся и кивнул на ту самую настенную доску, которую он незадолго до этого так пристально изучал.

— Я сложу слово «вечность»…

— Что ты хочешь спросить? — отозвалась страж с такой поспешностью, что даже слова начала невнятно выговаривать.

Наверное, ей очень-очень нужно было это самое слово.

Веслав вынул из ножен обновленный клинок Йехара и протянул его на ладонях стражу так, чтобы она могла получше его рассмотреть.

— Почему он не горит больше?

Страж протянула пальцы, но не коснулась клинка. Какое-то время она изучала его с достаточно безучастным видом.