Расколотый меч

Да и вообще, возвращаться домой в составе Равновесной Дружины, уже одно появление которой обозначает, что мир нарвался на неприятности — как-то невесело.

Рыцарь шел по роще удивительно уверенно, как будто и не отлучался из своего мира ни на день. Ему почти не приходилось выбирать дорогу — он словно руководствовался каким-то высшим чутьем. Попутно затеял объяснять, как именно в этом мире и конкретно в этой местности обстояли дела, когда он еще не был светлым странником.

— Городов здесь крайне мало. Если не считать, конечно, Города Алхимиков за пять дней скачки… я зря это сказал?

К этому выводу он пришел, едва взглянув на заинтересованное лицо Веслава. Впрочем, алхимик скоро благополучно изобразил на лице независимость и брезгливость — мол, что мне города собратьев? Так что Йехар продолжил:

— В наши с Глэрионом времена все события, какие случались, можно было разведать у замка домина. К нему приезжали издалека для торговли или обмена новостями. Неподалеку устраивались турниры… — голос рыцаря зазвучал нездоровой мечтательностью.

Ну ладно. Судя по тому, что он говорит — нас занесло практически в типичное средневековье — с поправкой на то, что процентов десять населения обладают какими-либо магическими способностями. Большая цифра, но ничего удивительного нет: в местности, где основной транспорт — лошади, а самый сложный механизм — арбалет, автоматически прирастает стихийная магия. Впрочем, многие стихийники наверняка не подозревают о своих силах, поскольку входят в «необразованное большинство». Как в бедном крестьянине может проявиться стихия воды, воздуха или земли? Когда он пашет, что ли? Иное дело военное сословие и знать: у этих экстремальных ситуаций в жизни предостаточно.

— Мужчины в нашей стране всегда предпочитали ратную потеху иному делу. Их можно было бы счесть эталонами мужественности и благородства — и это говорю я, побывавший во многих мирах. Клинок при рождении непременно нарекается именем и считается частью своего владельца.

— То есть, тут все говорят о себе «мы»?

— Нет, мы с Глэрионом исключение в этом. Но если кто-либо будет представляться вам — готовьтесь, что вам на церемонии назовут и имя клинка.

Мы еще не успели оценить, чем грозит нам пребывание в этой сказочной стране и высказаться по этому поводу вслух, а до нас донесся хор суровых мужских голосов, выкрикнувших одновременно:

— Стоять, чужеземцы!

Захват проводился в классических жанрах фильмов о спецназе. Мгновение — и нас уже окружили серьезные ребята во внушительном количестве. В основном — воины, если судить по клинкам и копьям. Но было и несколько магов с качественными стихийными амулетами. Среди стихий преобладали вода и воздух.

Йехар выхватил клинок отработанным движением, но заговорил миролюбиво, протягивая его вперед:

— Опустите оружие. Мы не чужеземцы и не враги вам.

— Йехар? — в ответ в рядах воинов началось движение, и очень скоро мечи и копья придвинулись гораздо ближе к нам, чем было до того. Маги начали один за другим приводить амулеты в состояние готовности.

— Любят же тебя дома, — шепотом заметила Виола, приподнимая арбалет.

— Оставьте оружие, говорят вам! — голос странника загремел командирскими нотками. — Кайхим? Что дворцовая стража нынче делает вне дворца?

— Защищает подъезды ко дворцу, — холодно донеслось в ответ. — Так ты, значит, приполз назад… через два года!

Йехара шатнуло.

— Всего два года?! — прошептал он.

— Уже два года, — поправили его. Говорил один из воинов, крепкий, с загорелым обветренным лицом и в прочной кольчуге, на которой виднелись знаки отличия. — Что это с Глэрионом?

— Пылает, — сказал странник, успокаиваясь и окончательно опуская клинок. — Вы воюете с кем-то?

Ему не ответили. Оружие чуть приподнялось, а маги перестали делать пассы над амулетами, показывая, что сейчас мы где-то в состоянии опасного нейтралитета. Но взгляды не стали менее вызывающими и менее напряженными.

— Я никого не предавал и никуда не сбегал, что бы Стэхар не говорил обо мне, — отчеканил наш рыцарь, глядя начальнику стражи в глаза. — Меня едва не убили, предательски заманив в западню, а после мне пришлось… странствовать.

— Правдоподобно, — бросил стражник тоном, говорящим, что он не поверил ни единому слову.

— Как бы то ни было, мы идем во дворец. Не хватайся за оружие, Кайхим, ты не мог сразиться со мной даже до того, как я постранствовал по мирам. Впрочем, вы можете проводить нас под конвоем, если подозреваете в чем-то…

— Знаешь, у них такие лица, будто они подозревают нас в жутком преступлении: что мы с тобой, — пробормотала я.

Никто не услышал, но мои слова подтвердились разнокалиберными подозрительными взглядами в нашу сторону:

— Твои друзья?

Ой-ёй… похоже, если Йехар ответит «да» — нас прямо тут в прах развеют…

Ответ скитальца по мирам удивил и нас, да и его соотечественников тоже. Он закатал рукав, показывая знак Арки, и просто сказал:

— Они, как и я, призваны в Дружину.