Рантье (СИ)

- Лев Михайлович, - едва слышно спросила Анастасия, - но почему вы решили, что я люблю вас?

- А вы не любите?

Над столом повисло молчание. Настя так пристально смотрела в глаза Бурякову, будто пыталась заглянуть через них в его душу. Не отводя своего взгляда, он нежно взял её ладонь и поднёс к губам, у Насти в глазах блеснули слёзы.

- Настя, если не любите, я уйду из вашей жизни немедленно.

- И что же будете делать? - спросила Анастасия, тщётно пытаясь улыбнуться.

- Можно, я не буду об этом говорить?

- Можно, - Настя, наконец, улыбнулась и, осторожно освободив свою руку, взялась за рюмку. - Давайте, Лев Михайлович, выпьем.

- За что? - без тени улыбки спросил Буряков.

- Вы же сказали?

- Значит, вы согласны?! - Буряков резко вскочил, едва не опрокинув стол, и рухнул перед нею на колени, Анастасия обняла его и закрыла глаза.

Они надолго слились в поцелуе. Переведя дыхание, вновь потянулись друг к другу.

- Так значит, да? - шепотом спросил её Буряков.

- Я боюсь, - дрожащим голосом ответила Настя.

- Чего, меня или себя?

- Не знаю, - покачала она головой, - я боюсь, что пробьют куранты, сказка кончится, и ты исчезнешь.

- Никогда! Хочешь, я перееду сюда? Купим дом в Долине нищих.

- Ты серьёзно?!

- Более чем.

Анастасия задумалась.

- Нет, я не хочу в Долину нищих, я хочу в Малый театр.

- Родная, как я тебя люблю! - выдохнул Буряков. - Ни минуты не хочу быть без тебя. Завтра же мы идём в ЗАГС и расписываемся!

- Это невозможно! - счастливо заулыбалась Настя.

- Посмотрим! - Буряков встал и сел за стол. - Хозяюшка, так мы выпьем или нет?

- Нет! - Настя вдруг решительно переставила бутылку и обе наполненные рюмки на подоконник и строго посмотрела на Бурякова. - Вам, Лев Михайлович, в связи с большой разницей в возрасте, теперь придётся беречь здоровье!

- Слушаю и повинуюсь, царица моя! - Анастасия царственно протянула ему руку, и он прильнул к ней, встав на одно колено, потом вдруг слегка укусил.

- Ай! - вскрикнула Настя.

- Есть хочу!

- Дикарь!

Они с аппетитом принялись подъедать нехитрую закуску, Буряков иногда с тоской смотрел на подоконник и вздыхал, а Настя строго качала пальчиком перед его носом. Они весело смеялись, им было хорошо и счастливо. Когда дело дошло до чая, Настя вдруг помрачнела.

- Настюша, что с тобой?

- Ты меня увезёшь к себе?

- Конечно!

- Но у тебя взрослые дети, внучки, я знаю.

- И что это меняет?

- Мне немного страшно, как всё будет?

- Будет всё замечательно! Варвара и Серафим будут тебе рады?

- Ещё как! Они мне как родители.

- Вот, мы все вместе и встретим Новый год!

- А потом? - Насте нравилось то, что говорил Буряков, ей хотелось ещё.

- Потом мы поедем к моему другу в Рязань и закатим там вселенский пир.

- А потом?

- А потом ты будешь сидеть дома и под моим присмотром гулять по участку.

- Это ещё почему? - надула губки Анастасия.

- Потому что ты родишь мне сына!

- А вдруг дочка получится?

- Да какая разница!

Буряков подскочил к ней и легко поднял на руки.

- Лев, что ты делаешь? - прерывистым шепотом спросила Настя.

- Пока ничего, - он поцеловал её, - но скоро начну.

- Не смей! Тебе пора в гостиницу.

- Ты серьёзно? - обиделся Буряков.

- Нет, - шепнула она и обняла его за шею.

Утром они проснулись от солнышка, заглянувшего в окошко. Настя, посмотрев в глаза Бурякову, вдруг покраснела и спряталась под одеяло, одни волосы остались снаружи.

- Настюша, - тихо позвал её Буряков, - ты чего?

- Я стесняюсь, - донеслось из-под одеяла.

- Это хорошо, - констатировал Буряков менторским тоном, - но требует немедленного лечения.

- Какого лечения? - Настя высунулась из своего укрытия.

- Сейчас увидишь!

Эпилог.

На этом историю рантье можно завершить, потому что чужое счастье каждый может представить по-своему и не ошибётся. Следует рассказать лишь о последнем эпизоде из жизни Бурякова, случившемся спустя девять месяцев.

Он сидел в своём кабинете и, качаясь в кресле, листал контакты в телефоне.

- Вот! - Буряков нажал вызов. После гудков раздался голос его бывшей жены.

- Алё? Кто это?

- Привет Лена, это я, твой бывший муж.

- О, Лёва, какими судьбами?

- Разными.

- Опять грубишь?

- Извини, но я бы хотел сообщить тебе нечто важное.

- Неужели? - съязвила бывшая супруга.

- Зря шипишь, дорогая, я хотел попросить, чтобы ты оповестила наших дочек, что на днях с ними свяжется мой адвокат.

- По поводу завещания? - голос Елены моментально стал приветливым.

- Нет, по поводу дарения. Я отписал все квартиры дочкам.

- Ах, квартиры, - в трубке повисла пауза. - Это хорошо. - Вновь длинная пауза. - А завещание?

- Можешь сообщить, что оно готово, и если я умру, им его зачитает нотариус.

- Это понятно. Я про дом хотела спросить.

- Дом не продаётся, - усмехнулся Буряков.

- В каком смысле? - растерялась Елена.

- Видишь ли, Лена, девять месяцев назад я женился, потом венчался, а сегодня утром мне супруга родила мальчика, ростом 54 сантиметра и без малого четыре килограмма жизнеутверждающего веса!

- Что? - поперхнулась Елена.

- То, Леночка, что родился ещё один мой наследник. Если это не отвратит дочерей от своего отца, то они могут меня с этим поздравить.

- Боже мой, Лев, что ты наделал?!