Рантье (СИ)

- Вот, наверное, потому и не сложилось, - Варвара понизила голос. - Знаете, Лев Михайлович, для успеха в замужестве женщины немного должны быть стервами.

- Разве? - изумился Буряков.

- Точно! - заговорщицки кивнула Варвара. - Только Фиме не рассказывайте, ладно?

- Хорошо, секрет скрою, - улыбнулся Буряков.

После обеда Буряков оделся и вышел на улицу. Падал роскошный снег, Серафим с неизменной сигаретой во рту и с лопатой в руках чистил дорожки.

- Привет, Петрович!

- Здравия желаю, Лев Михайлович!

- Чего вручную скребёшь? Возьми снегоуборщик.

- Потом, пусть снежок попадает, - Серафим посмотрел вверх. - За ночь навалит, завтра и почищу.

- Петрович, ты Настю, когда везёшь?

- В девять договорились.

- Вещей много?

- Хватает.

- Проводи до вагона.

- Само собой, - Серафим вновь взялся за лопату.

- Погоди, - остановил его Буряков, - Поезд-то хороший?

- Фирменный, - Серафим задумался, - "Саяны" называется и вагон купейный, шестой. Настюха хотела в плацкартах туда-сюда ехать, так я её переубедил, в купе спокойнее.

- Это точно, - кивнул Буряков, - ну, не буду мешать, пойду, прогуляюсь.

Он шёл по своему обычному маршруту, и ему почему-то было радостно на душе.

Насупило время отъезда. Пока Настя обнималась с плачущей Варварой, Серафим загрузил в багажник Нивы два тяжёлых чемодана и закурил. Подошёл Буряков, постоял возле, потом прошёл к Насте, которая испуганно смотрела на него своими огромными заплаканными глазами.

- Вот, пришёл вас проводить, Анастасия Сергеевна.

- Спасибо, Лев Михайлович, - она улыбнулась. - Прощайте, нам пора.

- Счастливо добраться.

Хлопнули дверцы, заурчал мотор, машина выехала за ворота, внутри Бурякова что-то оборвалось, стало невыносимо тоскливо. Варвара хотела ему что-то сказать, но он быстро буркнул ей "спокойной ночи" и торопливо скрылся в доме. Не мог он сейчас говорить даже с добродушной Варварой.

Ночью ему приснилась Ерёмина. В тюремно-полосатой хламиде она появилась из темноты рядом с бассейном, в котором он плавал. Заметив её, Буряков испугался и судорожно рванулся прочь во внезапно вязкой воде. Ерёмина наклонилась, виновато улыбнулась и кинула в воду красную коробочку, потом выпрямилась, безмолвно и призывно смотря на него. Буряков с усилием отвернулся и увидел на дне красное пятно. Он знал, что в коробочке лежит подаренное им кольцо и теперь он должен был решить: нырять или не нырять? Внезапно у правого уха раздался тихий шёпот Насти: "Лев Михайлович, оставьте, это обман!". Буряков оглянулся, сзади никого не было, он повернулся к Ерёминой, но та уже таяла и лицо её было обезображено злым оскалом.

Буряков проснулся в поту, взглянул на часы: почти семь. Сон не выходил из головы, не желал исчезать бесследным видением. "Настя ведь сейчас едет в поезде!" - осенило его. Буряков засуетился, быстро оделся и помчался в кабинет. Включив компьютер, он нетерпеливо барабанил пальцами по столешнице, пока тот грузился.

- Так, - шептал он, поглядывая то на часы, то на экран монитора, - она сейчас подъезжает к городку Галич в Костромской области. - Лев Михайлович откинулся в кресле и подумал: - Интересно, спит Настя или в окно смотрит?

Сердце защемило невосполнимой потерей, он даже вскрикнул, перед глазами мелькнул оскал Ерёминой из сна и спасительный шепот за правым плечом. Буряков внезапно понял, что ему делать. Его пальцы забегали по клавиатуре.

- Самолёты на среду? - говорил он сам собой. - Есть! Бронируем! - Буряков задумчиво потёр подбородок. - Гостиница? Нет, не хочу, на месте разберусь.

Буряков стал энергичным и внутренне спокойным. Теперь, когда решение было принято, душа расслабилась, а тело жаждало действий, поэтому он немедля спустился в подвал к своим железкам. Полчаса изнурительных упражнений, потом душ. Плавать Лев Михайлович не стал, лишь заскочил в бассейн на минутку, чтобы убедиться, что на дне нет красной коробочки.

После кофе на скорую руку Буряков позвонил отцу Сергию и напросился на встречу. Тот повздыхал, но не отказал: "Ладно, запоминай адрес". По пути Лев Михайлович вовремя вспомнил, что у отца Сергия пятеро детей, поэтому заехал в торговый центр и набрал сладостей к чаю, всяких игрушек, книжек на разные возраста и ещё альбомов, красок, фломастеров, карандашей.

Батюшка жил недалеко от поселка, в котором стоял храм на окраине маленькой деревни. Буряков подъехал к длинному темному от времени бараку с большими окнами, перед чуть покосившимся крылечком стояла машина отца Сергия. Буряков прихватил пакеты с покупками и направился к дому. Словно приветствуя его прибытие, из крайнего окна зазвучало фортепиано, видимо, один из отпрысков батюшки отрабатывал урок. Буряков удивлённо покачал головой, молодец отец Сергий, всё успевает! Старые доски заскрипели под ногами, вот и звонок.

Дверь открыл хозяин дома в подряснике и с крестом на груди, из-за его спины пахнуло печным теплом и запахом свежего хлеба.

- Входи, Лев, - батюшка посторонился, пропуская Бурякова с объёмными пакетами.

- Вот, отец Сергий, я гостинцы привёз. Здесь для детей всякая всячина, а здесь сладости.