Ралли

У меня не было времени на объяснения, и последнее, что нам было нужно сегодня, — это драма. Особенно учитывая, что волейболистки все еще были позади нас.

— Доверяешь мне? Пожалуйста? Увидимся вечером в кафе.

Фэй пристально смотрела на меня пару мгновений, прежде чем кивнула.

Я замедлил шаг, давая ей пройти вперед. Затем совсем остановился, пока Холзи подходила все ближе и ближе.

У меня не было возможности помешать двум женщинам пересечься. Но внимание Холзи было приковано ко мне, и я надеялся, что останусь ее мишенью.

Она пронеслась мимо Фэй, даже не удостоив ее взглядом, и у меня перехватило дыхание.

Хорошо. Я приму на себя любой гнев. Фэй не нужно было втягивать в это дерьмо.

Холзи остановилась в десяти футах от нее и, повернувшись, указала на спину Фэй.

— Это она?

Продолжай идти, Фэй. Просто продолжай идти.

Она остановилась.

Черт возьми.

— Не делай этого, — сказал я Холзи.

В ее глазах горел огонь, несмотря на то, что они были полны слез.

— Это правда?

— Холз…

— Это правда! — ее голос эхом отразился от близлежащих зданий, и все остальные разговоры резко оборвались.

Это должно было стать неприятным, не так ли?

— Мы не будем об этом говорить.

— О, правда? — Она скрестила руки на груди. — Мы не будем говорить о том, как ты изменил мне и сделал ее беременной?

Мимо Холзи по тротуару шла Фэй, и все краски отхлынули от ее лица.

Врач сказал нам, что обычно будущие родители ждут двенадцатинедельного срока, прежде чем делать заявление. Сейчас? У нас не было ни малейшего шанса дотянуть до трехмесячного срока. Я даже своим родителям еще не сказал об этом.

— Мы не были вместе, — сказал я Холзи. — Я тебе не изменял. И я понимаю, почему ты расстроена, но это не твое дело.

Слеза скатилась по ее щеке, и она сердито смахнула ее.

— Так вы теперь вместе?

— Я говорю не об этом. — Я постарался, чтобы мой голос звучал как можно мягче. — Оставь это.

— Оставь это, — ее голос дрогнул. — Я потратила месяцы, доказывая, как сильно я тебя люблю. Я никогда не отказывалась от нас, даже когда это делал ты. Я была твоей лучшей болельщицей в течение многих лет. Я бы последовала за тобой в НФЛ, если бы ты этого хотел, или я бы осталась здесь, просто чтобы быть с тобой. Я перепробовала все. Всё. И ты хочешь, чтобы я оставила это?

Черт возьми.

— Мне жаль, Холз…

Я никогда не хотел причинить ей такую боль.

Скатилась еще одна слезинка, и на этот раз она не стала утруждать себя тем, чтобы ее смахнуть.

— Теперь я должна тебя ненавидеть.

Это было не больно. Она произнесла это, ожидая, что это будет ударом, но это не причинило боли. Наверное, потому, что это был не первый раз, когда она говорила, что ненавидит меня. После того похода, после того как мы поссорились, она сообщила мне в голосовом сообщении, что ненавидит меня.

Не сказав больше ни слова, она прошла мимо меня, задев плечом мою руку, прежде чем исчезнуть.

Люди, которые, очевидно, наблюдали за происходящим, внезапно заинтересовались землей, облаками, травой, отвлеклись и притворились, что не подслушивали это зрелище.

Мне было все равно, что у меня есть зрители, по крайней мере, сегодня.

Мое внимание переключилось на тротуар, в поисках женщины с рыжевато-светлыми волосами.

Фэй уже ушла.

Поэтому я пошел на занятия и изо всех сил старался сосредоточиться на учебе. Я надрывался на тренировках, изливая все свое разочарование и раздражение на футбол. Приняв душ и переодевшись в чистые джинсы и футболку с длинными рукавами, я поехал через весь город в закусочную «У Долли», в животе у меня урчало, и я был готов съесть блинчиков.

Я съел их в одиночестве.

Фэй продинамила меня.

Глава 13

Фэй

Моя сестра ткнула меня локтем, прежде чем щелкнуть пальцами у меня перед носом.

— Эм, привет. Ты собираешься помочь мне с этим или как?

Я дернулась, отрывая взгляд от входной двери закусочной.

Мы с Глорией сидели вдвоем в кабинке — кабинке Раша. С каких это пор она стала его кабинкой?

— Извини, — сказала я ей. — Я сегодня рассеянная.

— Думаешь? — Глория усмехнулась, закатив глаза.

Подростковая дерзость была острее, чем деревенская подливка Дасти. Она весь вечер была в плохом настроении и закатывала глаза.

— Ты можешь перестать язвить?

— Ты можешь притвориться, что хочешь быть здесь?

— Глория, — предупредила я.

— Фэй, — передразнила она и, чтобы позлить меня, снова закатила свои карамельные глазки. Неужели я была такой же капризной в пятнадцать лет?

— Знаешь что? Думаю, сегодня вечером ты сможешь самостоятельно разобраться с алгеброй. — Я подвинулась к краю кабинки, собираясь встать, но она схватила меня за руку, останавливая мое бегство.

— Подожди. Нет. Мне действительно нужна твоя помощь.

— Тогда веди себя хорошо.

Она отпустила меня и вздохнула.

— Мне просто кажется, что ты не здесь.

— У меня столько всего на уме, — сказала я, возвращаясь в кабинку. — Прояви ко мне немного милосердия.

— Хорошо. — Она грустно улыбнулась мне. — Прости.