Райское Местечко

— Конечно, представляли. Но данное стихотворение было совсем о другом, его просто переделали, сохранив размер стиха и некоторое общее настроение. Видишь ли, в нашей современной культуре немало более или менее прямых заимствований из прошлого, но большинство об этом даже не подозревает. Впрочем, заимствования в искусстве имели место всегда. Даже автора, известного нам как Шекспир, современники обвиняли в плагиате. А лет шестьсот назад вообще существовало очень популярное направление в искусстве, когда брали старинные произведения и адаптировали их к восприятию современного человека. Вот, например, известный каждому землянину гимн косморазведчиков был написан еще в середине XX века, за несколько лет до того, как люди впервые оставили свои следы на поверхности Луны.

И другой довольно популярный в Космофлоте марш «Космодесант, наш Маршал дал приказ…» был написан тоже в XX веке. Но вспомнили и переделали его совсем недавно, во время очень неприятных событий, о которых мы стараемся не упоминать. Ты знаешь, что сто сорок лет назад была проведена реформа Вооруженных Сил Земли, в ходе которой изменилась их структура, и даже были ликвидированы некоторые воинские звания. Так вот, главной целью, замаскированной другими изменениями, была ликвидация маршальского звания и связанного с этим званием определенного двоевластия в ВС.

А причиной реформы явилось то, что Маршал, естественно, один из селферов, захотел стать Императором Земли и всех ее владений. Из самых лучших побуждений конечно же. И он действительно отдал некий приказ подчиняющемуся ему тогда Космическому Десанту. К счастью, необратимых смертей удалось избежать, и Маршала мы вовремя остановили. Но момент был довольно острый.

— А что случилось с Маршалом?

— Мы его наказали.

— Как? Как можно наказать селфера?

— Он лишен имени.

— Как так? Кто же это?

— Ты с ним заочно знаком. Это — Камильич.

— Да, мне еще тогда показалось немного странным, как его называют, но я думал, что это — прозвище.

— Нет, это — отчество, от имени Камилл. Так зовут селфера, который сумел остановить Маршала. Камилл сейчас в дальней разведке, но когда-нибудь ты его увидишь и познакомишься с ним.

— А как же Камильича звали раньше?

Мелисса усмехнулась:

— Мог бы и догадаться. Камильич, становясь селфером, взял себе имя Александр!

— А нет опасности, что Камильич не смирился с тем, что его планы провалились? Вы ему доверяете?

— Видишь ли, Камилл остановил Маршала не физически. Он сумел… переубедить Александра, и тот… изменился.

Мне показалось, что Мелисса чего-то недоговаривает, но не потому, что стремится что-то скрыть от меня, а потому, что не знает, как мне объяснить нечто, пока мне недоступное.

Тем временем ребята перешли на местный фольклор и продолжили в том же духе до самой посадки.

Мы вышли из шаттлов и ступили на поверхность Зарины, вернее, на покрытие посадочного поля. Я вдохнул воздух этой планеты. Легкий запах озона, всегда сопровождавший посадку на антигравах многотоннажных судов, не мог перебить витавшие в воздухе запахи сосновой хвои и вечерней сырости.

Все прибывшие вразнобой двинулись к выходу с посадочного поля, на ходу натягивая дыхательные маски. Через несколько шагов маску надел и я, все-таки кислорода в воздухе было маловато. Конечно, селферам маски были не нужны, я знал, что они довольно длительное время могли обходиться вообще без дыхания, так что восемь-девять процентов кислорода их более чем устраивали.

Оказывается, с нами в шаттле прилетела и Марта. Она прошла вперед и теперь поджидала, когда группа с «Суворова» подойдет к ней.

Марта стояла на широкой лужайке перед длинным зданием, в котором располагались магазины, ресторан, пункты проката и залы различных назначений, от боулинга до голорамы.

Лужайка спускалась прямо к воде, к заливу большого озера.

Поскольку мы с Мелиссой покинули шаттл одними из первых, у нас еще было время до того, как подтянется вся наша группа, и Мелисса подошла к самому берегу. Я остановился в нескольких шагах от нее.

Перед нами открывался вид на безбрежную водную гладь. Зар уже опустился довольно низко, и весь залив лежал в тени высоких сосен, росших по его берегам. Но само озеро было еще освещено розоватыми закатными лучами, и его зеркальная поверхность незаметно переходила на горизонте в темнеющее небо точно такого же оттенка, поэтому несколько яхт с яркими парусами казались парящими над бездной птицами, широко раскинувшими свои разноцветные крылья.

Но вот рядом с яхтами стремительно пролетел скутер, и поднятые им волны разрушили восхитительную иллюзию. За спиной раздался невольный вздох разочарования. Я обернулся. Оказалось, что кроме нас с Мелиссой на берегу собралось немало зрителей, любующихся пейзажем новой планеты.

— Вот, — раздался тихий голос подошедшей ко мне сзади Мелиссы, — сейчас — та самая картинка!

Какое-то мгновение вокруг все было неподвижным, потом кто-то повернулся, кто-то шагнул, Марта помахала рукой, подзывая всех поближе…

— Ну, что ж, вот и все, — сказала наконец Мелисса, — и ничего не произошло. И слава богу.