Райский уголок

— Кто вы? — потребовала она ответа, при этом речь ее была слегка невнятной.

— Джейк Холлистер. — Он немного подождал. Затем, поскольку, по его мнению, благоразумие было лучшей составляющей доблести, он, в свою очередь, задал вопрос, хотя прекрасно знал ответ: — А вы кто?

— Джейн Беннет. — Ее глаза сузились, когда он приблизился. — Вы давно здесь?

Он слегка приврал:

— Только что пришел.

Ее все еще не покидала настороженность, а в глазах застыл вопрос.

— Что вы делаете на берегу в столь поздний час?

— Я всегда прихожу сюда для полночного купания, когда не могу заснуть. — Здесь он совсем не кривил душой.

Неожиданно она встрепенулась:

— Вы не могли заснуть?

Джейк глубоко вздохнул и нехотя ответил:

— Нет. А вы?

Подумав, она покачала головой и наконец спросила:

— А что вам помешало уснуть?

Вопрос довольно прост. Но ответ чертовски сложен. Как ей объяснить в двух словах, на что походила его жизнь в последние несколько лет?

Джейк поднял плечи и снова опустил их.

— Должно быть, что-то съел. — Он положил ладонь на живот. — А вы?

— А я поесть забыла, — заявила она, нахмурившись, отчего ее светлые брови сошлись на переносице.

— Голод заставит вас сделать это.

— Сделать что?

— Проснуться. Он будет мешать вам заснуть. И вряд ли вам это удастся, — сказал он ей.

— Кажется, Рэйчел Мейфэр говорила что-то о подносе с ужином для меня на крытой веранде, но я совершенно выбросила это из головы, — призналась Джейн Беннет после минутного колебания.

Джейк взъерошил пальцами волосы — он и не подумал причесать их перед тем, как покинул бунгало, — и указал на бутылку в ее руке:

— Шампанское?

— Да.

Подойдя на шаг ближе, он взглянул на ярлык.

— Коллекция «Краг» 1973 года, — одобрительно изогнул он бровь. — Полагаю, вы купили это не здесь.

— Я привезла его с собой.

— Празднуете?

Ее подбородок резко вздернулся.

— Да.

— Вы не возражаете, если я спрошу вас, по какому поводу вы празднуете?

— Нисколько. Я поднимаю тосты за правду и свободу, — заявила она.

На лице Джейка мелькнула ироническая улыбка, однако он тут же подавил ее.

— Я бы выпил за это.

Джейн Беннет закусила нижнюю губу.

— У меня был бокал, — она обернулась, бросая взгляд на темную воду, — но я потеряла его. — Она на мгновение замешкалась, затем протянула ему бутылку шампанского: — Нам придется пить прямо из горлышка.

— За что мы поднимем тост? — осведомился Джейк.

Молодая женщина немного растерялась:

— За свободу?

— Я думал, вы уже выпили за это, — заметил он.

Она нахмурилась.

— Неужели? — Выражение ее лица прояснилось. — Итак, я выпила… — У нее незамедлительно родилось другое предложение: — А что, если выпить за наше прошлое, которое всегда остается позади?

— Я выпью за это, — отозвался Джейк с искренним энтузиазмом. Он сделал большой глоток и вернул ей бутылку. — Ни один мужчина не может быть одиноким, — процитировал он.

— И ни одна женщина, — согласилась Джейн Беннет, делая еще глоток.

— Не спрашивай, по ком звонит колокол…

— Он звонит по тебе, — закончила она.

— Джон Донн.

— За Джона Донна.

Так они и передавали друг другу бутылку марочного шампанского.

— Dum vivimus vivamus, — предложил Джейк следующий тост.

— Я свободно говорю по-французски, довольно поверхностно знаю итальянский и немного испанский. Но ни слова не знаю из латыни, — сообщила Джейн Беннет. — Вам придется перевести для меня.

Джейк охотно сделал это:

— Пока мы живем, не мешайте нам наслаждаться жизнью.

— За жизнь.

На его взгляд, в этот вечер леди приняла уже более чем достаточно спиртного. Но это был ее праздник, ее бутылка дорогого марочного шампанского и ее первая ночь на острове.

— Почему бы нам не прогуляться вдоль берега? — сказал Джейк преувеличенно небрежным тоном.

Она начала собирать свои вещи.

— Вы вернетесь за вашей сумкой, — убедил он ее.

— Но мы возьмем шампанское, — настояла она. Они сделали всего несколько шагов, когда из гущи деревьев, растущих вдоль берега, донеслись одна за другой мелодичные трели птиц.

Женщина остановилась, замерев на месте, откинула голову назад и напряженно вслушалась.

— Прекрасно, — сказала она со вздохом. — А что это за птицы?

— Это одна птица.

— Одна птица? Джейк кивнул.

— У нее нет ее собственных песен, поэтому она подражает всем остальным птицам, обитающим в лесу.

Джейн закрыла глаза и пожала плечами:

— Как невыразимо грустно.

Он окинул ее оценивающим взглядом:

— Вы так думаете?

Ее лицо смутно белело в темноте.

— Да.

Они пошли дальше. Пройдя еще немного по берегу, Джейн остановилась возле большого ветвистого дерева. Протянув ему бутылку «Крага», она приступила к более внимательному осмотру.

— Какое необычное, — раздалось наконец ее заключение.

— Это верно, — согласился он.

— Интересно, что это за дерево?

Джейк и на этот раз смог прийти ей на помощь:

— Задушенная смоковница.

— Правда?

— Правда. — Он продолжал: — Если бы не опыляющие осы, то задушенных смоковниц не было бы в природе.

На лице Джейн отразилось искреннее изумление:

— Опыляющие кого?

— Ос. У взрослых самцов нет крыльев, и они полностью слепы. Все их существование заключается в следующем: совокупиться и проделать дыру в смоковнице, чтобы позволить беременным самкам улететь.