Райский плод

– Ваша честь, – обратился он к Машке, – найти справедливость можно только в суде. Но некоторые дела гораздо проще разрешить мирно. И, как вы верно заметили, это наиболее экономичный способ погасить конфликт. Мировое соглашение позволяет сохранить нормальные отношения между сторонами. В нашем случае и истец, и ответчик – весьма уважаемые персоны в российском спорте. Они вращаются в одних и тех же кругах, встречаются на одних и тех же соревнованиях и, каждая по-своему, служат примером для нескольких поколений российских спортсменов, причем не только в сфере фигурного катания. Именно поэтому сторона истца предлагает пойти на мировое соглашение и заключить его в рамках этого судебного заседания.

– Что по этому поводу думает сторона ответчика? – спросила Машка.

Встал адвокат, представляющий интересы Натальи Саврасовой.

– Мы согласны пойти на мировое соглашение, – сказал он. – Моя клиентка по-прежнему не признает свою вину, и мы считаем, что сделанные ею заявления содержат лишь личные оценочные суждения, которые не могут трактоваться как посягательство на честь, достоинство и деловую репутацию, но тем не менее готовы закончить спор миром. В наши непростые времена, когда все представители российского спорта находятся под беспрецедентным давлением мировой общественности, внутренние споры не должны подрывать наше единство и сплоченность.

Вот с этим я была полностью согласна. Негоже это – ссориться внутри своей семьи, когда за порогом враги, готовые вцепиться тебе в глотку. Публичная грызня двух, без сомнения, великих тренеров не шла на пользу имиджу каждой из них и негативно сказывалась не только на их репутации, но и на всем нашем фигурном катании, да и российском спорте в целом. То, что Наталья и Ксения были готовы помириться, выглядело обнадеживающе.

Судебное заседание в результате оказалось коротким. Уже через двадцать минут после его начала судья огласила Определение об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу в соответствии со статьей 39 ГПК РФ.

– Последствия прекращения производства по делу, предусмотренные статьей 221 ГПК РФ, сторонам разъяснены. Истец отказывается от исковых требований в полном объеме, в том числе о необходимости размещения опровержения информации, указанной в пункте 1 настоящего соглашения. Ответчик возмещает Истцу судебные расходы, связанные со сбором доказательств и обращением в суд. Стороны гарантируют, что настоящее Соглашение не нарушает права и законные интересы третьих лиц и не противоречит закону, – зачитывала определение Машка. – Настоящее Соглашение составлено в трех экземплярах, имеющих равную юридическую силу: по одному для каждого из лиц, участвующих в деле, и один для приобщения к материалам дела Таганского районного суда города Москва. Сторонам разъяснено, что повторное обращение в суд по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям не допускается. Определение об утверждении мирового соглашения подлежит немедленному исполнению. Определение может быть обжаловано во Второй кассационный суд общей юрисдикции в течение одного месяца со дня вынесения такого определения.

Судебное заседание было закрыто, и мы с Димой и Тамарой Тимофеевной направились в Машкин кабинет, чтобы поздравить ее с удачным и мудрым завершением дела. В коридоре толпились разочарованные журналисты, лишенные жареных фактов, скандальных обвинений и прочего энергетического мусора, на котором можно подогревать интерес публики.

– Как все хорошо закончилось! – оживленно сказала Плевакина. – Я читала, что в современных реалиях мировые соглашения не особенно популярны. Интересно, почему? Это же гораздо лучше, чем воевать в судах.

– Просто у нас люди не очень-то склонны доверять друг другу, – охотно пояснил Дима. Перед Тамарой Тимофеевной он теперь тоже не пасовал. – Кроме того, в законах недостаточно стимулов для примирения, а в оппоненте каждый видит врага, с которым, как с террористом, нельзя идти на переговоры. Лишь семь процентов дел заканчиваются мировыми соглашениями в судах. И это плохая новость. Но есть и хорошая. С каждым годом их популярность растет. В России активно внедряется институт медиаторов и судебных примирителей.

– О, это люди, чья задача как раз профессионально провести переговоры и подвести стороны к компромиссу? – Плевакина засмеялась. – Толя собирается после выхода на пенсию продолжить свою юридическую карьеру именно в статусе судебного примирителя. Туда же, насколько мне известно, как раз и утверждают судей в отставке.