Райские псы

Адмирал держится в стороне от своих спутников. Только сейчас счел он необходимым призвать падре Буиля и падре Лас Касаса. Смотрит, как шагают они к нему по золотому песку в иссиня-черных сутанах — две летучие мыши, сбитые с толку солнечным светом.

— Со смертью покончено, — объявляет им Адмирал. — Мы ступили на земли вечности. Вот Дом, вернее, Сад, откуда был изгнан за свою доверчивость (а виною всему женское коварство) Адам. Пророк сказал: и если пойдете за тем, кто ведет свой род от Исайи, сумеете вернуться туда. И вот мы перешли рубеж. Это меняет наши судьбы и — сомнений нет — судьбу целого мира. Трудно осмыслить сей факт, не теряя присутствия духа. Так будьте же благоразумны, как подобает служителям Господа. Наши люди еще не готовы… Но мало-помалу их замутненные души будут открываться свету истины. Уже есть знаки… Важно, чтобы вы научили их обхождению с ангелами… Пусть не принимают их кротость за неразумие. Ведь было речено: всякий ангел может быть грозным…

Ландскнехт Сведенборг, один из «неблагонадежных», один из тех, на кого и священники и инспектор Короны смотрели с величайшим презрением, принялся с неуместной горячностью кивать головой в знак согласия. Он сидел на песке неподалеку от Адмирала — в своем скандинавском железном шлеме, надвинутом на самые глаза.

Буиль глянул на него грозно, по-инквизиторски, Адмирал продолжал:

— Как сказал Апостол, «по вине одного человека проник грех в мир наш, а следом за грехом и смерть, так смерть пришла ко всем людям». Великая истина! Но теперь дозволено нам возвратиться назад по тропе, ведущей от смерти к блаженному не-умиранию, вернуться в мир, где нет смерти. Господь, видно, любит симметрию: всего один человек погубил нас — Адам, другой (и тоже один) вернет нас в Сад Вечности: полагаю, милость эта дарована мне…

Не забудем слова Творца: «Победившему дам вкусить плодов с Древа Жизни, что находится в Раю». Мы победили суровое море и теперь насладимся наградой…

Но запомните: мы вошли не туда, где находят приют праведные души — умершие, заслужившие вечное спасение. Нет. Здесь обитал человек до грехопадения, до того, как Господь покарал его смертью. Сад Наслаждений. О нем писали поэты… Не о вечной душе следует говорить тут, а о чудесной вечности тела. Нет больше греха! Нет покаяния! Взгляните на наших матросов: самый большой мерзавец улыбается, блаженно прикрыв глаза, слушает щебетание птах, разглядывает обнаженных ангелов, цветки кактуса, озорных обезьянок, которые приветливо предлагают нам бананы, а когда мы протягиваем руку, швыряют в нас орехи… Будь благословен Господь!

И Адмирал с целомудренным бесстыдством праведника преклонил колена, выставив на обозрение клирикам бледный, как у судейского чиновника, зад. А те стояли, ошеломленные известием, онемевшие пред лицом столь дерзновенного вторжения чуда в рутину юдоли слез. Ведь Адмирал, явив реальность Рая Земного, выбивал почву из-под ног у тех, кто всю жизнь творил легенды. Теперь, когда богословие обрушивалось в жизнь, они чувствовали себя несчастными воробьями, затерявшимися в тумане. И мысль о том, что Иегова может находиться где-то поблизости, где-то рядом, молнией страха пронзила им души.

Благородный, искренний юный Лас Касас пал ниц за спиной Колумба и принялся истово молиться.

И тогда ему открылась тайна, которую до сих пор знала лишь Сусана Фонтанарроса. Тайна, которую Колумб скрывал под толстыми шерстяными чулками: меж вторым и третьим пальцами на каждой ноге была у него перепонка (как у уток или других животных, умеющих жить и на суше и в воде). Да, Адмирал оказался перепончатолапым, то есть сама природа связала его с морем.

Падре Буиль считал ландскнехта Сведенборга ужасным еретиком, одним из тех богословов-бунтарей, богословов-недоумков, что по своей воле идут на костер, да еще и огниво с собой прихватывают.

И если вечно витающий в облаках Лас Касас готов был тут же принять сказанное Адмиралом, он, обычный церковный чиновник, для которого пределом мечтаний был епископский сан, мучительно сомневался. Все в нем возмущалось против подобной возможности — Тайна не могла стать реальностью в буквальном смысле слова.

К тому же он как священник испытывал отвращение к нагому телу, даже если одежды сбрасывал мистик. Он припомнил те злые сплетни, что ходили в Севильской курии о Колумбе. К несчастью, Колумб имеет влияние на королеву! Не иначе оба они были еретиками, вступившими в секту искателей Рая!

Нет никого опаснее для церкви, чем фанатики-мечтатели, мнящие себя большими католиками, нежели папа. И Изабелла и Колумб стремятся подойти к Богу ближе, чем его профессиональные слуги, чем сановное духовенство. Падре Буиль кипел от возмущения.

Послушать только, что несет этот Сведенборг! Забывая, кстати, о подобающем его нации месте, о почтении, с коим следует относиться к ортодоксии.

— Да, это ангелы, сомнений нет. А ангелы умеют разговаривать и ходят нагими только в самом центре Рая. (В окрестностях же Эдема носят они лучезарные одеяния.) Нам, падре, не дано понять их законов, их языка… Но буде на то их воля, знание придет к нам…