Раяд

– Что это вы не поделили? – спросил Костя, выпуская струю сигаретного дыма.

Парни едва заметно переглянулись, но от Костиного внимания это не ускользнуло.

– Что? Типа странный вопрос? – спросил он с наигранным удивлением.

– Живешь здесь? – спросил Димон.

– Ну да… только переехал. В 15-м по Щербинской.

– А-а... ну, у нас, знаешь, просто этих здесь нет.

– У нас здесь визовый режим, – засмеялся, ощупывая голову, Бублик.

– Этих – это кого? – спросил Костя.

– Кого, кого, хачей нерусских, кого ж еще? – удивился тот и добавил: – Я, кстати, Бублик. А это – Димон.

– Бублик? – переспросил Костя.

– А тебя что, фамилия интересует? Ну Черняев.

– Да ладно, – усмехнулся Костя. – Мне-то что?

– А тебя как звать?

– Костя.

– А ты грамотно тому чурке въехал. Правда каратист, что ли? – спросил Бублик после паузы.

– Ага. В кружок ходил.

– Кройки и шитья? Понятно. Слушай, Костя, – сказал Бублик, вставая, – я, кажись, правда, протекаю слеганца… мне это… надо пойти… перебинтоваться...

– Завтра у Геныча на тусне будешь красавцем, – засмеялся Димон.

– Это точно, – хмыкнул Бублик.

– Что за тусня? – спросил Костя со скучающим видом и потянулся для пущего эффекта.

– Да так... – неопределенно ответил Бублик, – обычная тусовка. Пиво, водка, потанцуем.

– А-а... закрытая вечеринка, – понимающе кивнул Костя и кинул бычок в урну.

Бублик переглянулся с Димоном. Димон пожал плечами.

– Да нет, – сказал Бублик после паузы. – Если хочешь, приходи.

– Это куда?

– А ты у любого спроси, тебя скажут, – сказал Бублик. – В Рыбьем переулке в девятиэтажке. На первом этаже, там увидишь. Вечерком завтра и подгребай.

– Спасибо, может, зайду. Но не обещаю.

Димон встал вслед за Бубликом и протянул руку Косте.

– Ну спасибо. Держи краба.

Костя пожал руку Димону, не вставая. Бублик хотел было тоже протянуть руку, но, заметив, что она вся в крови, просто кивнул головой на прощание.

Когда они отошли на пару метров, Бублик вдруг обернулся.

– Слушай, ты ж в магазине был, я помню. Как ты здесь-то нарисовался?

Костя посмотрел на Бублика и заметил, что, несмотря на усмешку, взгляд у того был напряженный.

– Ты чипсы забыл, – сказал Костя и достал из кармана шуршащий пакетик.

– А-а, – сказал Бублик уже более дружелюбно и вернулся к скамейке. – Прям мать Тереза. И от смерти спас и накормил. Лан, спасибо.

Проводив глазами новых приятелей, Костя опомнился и вскочил на ноги.

«Вот черт! Ленка ж дома! За хлебушком сходил, называется».

И, озираясь, попытался сориентироваться в пространстве.

XII