Рай. Земля. Ад

Свет аварийных ламп узкого извилистого коридора секретной базы замерцал на краткое время, после чего загорелся несколько ярче, сообщая о приближении пришлого. Серые стены окрасились кровавым оттенком, нагоняя ещё больший ужас от происходящего.

Мужчина выглянул из-за угла. Пока никого ещё не было видно, но он знал, что скоро пришлый появится. Непременно. И он понимал, что им был малаика, но называть его так у него язык не поворачивался.

Быть может, Амира обманывали собственные глаза? Или, скорее всего, то были происки врагов? Неверных. Уж слишком не хотелось верить в настойчиво возникающие мысли. Да и чем могли они столь прогневать Аллаха? Иль может сейчас испытывается вера?

Солдат прижал к себе автомат. Возможно, ему стоило прекратить бежать. Ведь он видел, какая улыбка озарила остальных, когда божественный свет коснулся их тел и душ. Чего же он так боится? Ведь малаика призван беспрекословно выполнять все приказы Аллаха. Как он – простой человек, может идти против воли Творца и Господа всего сущего?

Амир ужаснулся собственной непочтительности и откинул бесполезное оружие в сторону. Он раскинул руки, готовясь принять в свои объятия свет, дарующий блаженство, и вышел из-за угла.

– Во имя Аллаха Всемилостивого и Милосердного! Хвала Аллаху, Господу миров…

Малаика ласково улыбнулся, и мир прекратил своё существование для Амира.

***

Самый обычный вечер в саванне. Великое солнце было уже совсем низко. Оно настолько потеряло силу, что его силуэт легко скрывался за скромной соломенной хижиной. Лишь последние оранжево-красные лучи озаряли пространство, даря надежду на возвращение света после ночного покоя. Золотые нити неба протянулись над темнеющей землёй. Мир готовился к ночи, но… Хишне не обращал внимания на его красоту.

Мужчина вертел в тонких жилистых руках страусиное яйцо. Днём женщины проделали в нём аккуратное отверстие, перемешали содержимое тонкой палочкой, а затем вылили жидкость и запекли в золе своеобразный омлет. Тогда пустая скорлупа перешла в руки мужчины. До сезона дождей ещё много раз взошло бы и опустилось солнце. Но, в конце концов, когда тучи покроют небо, чтобы живительная влага излилась на сухую землю, Хишне вставит в это отверстие сноп травы. Стебли прекрасно собирают капельки, и потому вода должна была накопиться внутри яйца, обеспечивая дальнейшую жизнь племени, которое между тем собиралось у единого костра. Ещё немного и вокруг огня рассядутся все жители, и старейшина начнёт повествование о духах предков.

Хишне гордился своей общиной. Он родился в большом сильном племени хороших охотников. С любовью мужчина оглядел соплеменников. Вот их сколько! У огромного костра помещались только в несколько рядов. Много воинов, много женщин, много детей. И, несмотря на скудность саванны, всем пока хватало пищи. А потому не надо идти работать на фермы, как поступали многие другие племена. Дано помнить общине своё прошлое. Дано жить так же, как жили до них деды и прадеды. Не оставляли своих потомков духи предков!

Мужчина поднялся с порога хижины и сел рядом с остальными.

Пламя лизало сухие ветки. Охватывало их, поднимая к небу яркий сноп искр. В огне что-то периодически потрескивало. Этот шум умиротворял и вносил в слова старейшины некий иной, более глубокий смысл. А старик всё шептал и шептал, и в детских глазах вместе с отблеском пламени горело искреннее любопытство.

Ещё один вечер в саванне. Ещё одна наступающая ночь. А завтра предстояло настать новому рассвету. Жизнь продолжалась. Ещё немного и вырастут дети Хишне. Сыновья станут добытчиками. Дочери принесут новых детей. Великий круг жизни беспрерывно замыкался и начинался заново. И радостно от этого было на душе самого лучшего охотника племени.

Неожиданно темнота озарилась короткой вспышкой. Старейшина прекратил свой рассказ на полуслове и с опаской посмотрел в сторону столь быстро исчезнувшего света. Хишне, как и остальные воины, приподнял копьё и встал на ноги. Женщины и дети в страхе сбились в кучу за спинами мужчин…

Тишина.

«Может, и не было ничего?» – подумал воин, но сердце подсказывало обратное.

Хишне сжал крепче древко оружия, предчувствуя опасность, и тут же отпрянул – в круг света вступил злой демон. Он был невероятно высок, доставая до верхушки дерева, росшего у края стоянки племени. Чёрное тело, словно из эбонита, венчала голова, схожая с бычьей. Из огромных ноздрей вылетали облачка дыма, за плечами виднелись огромные крылья. В руках демон держал суженный к середине с обеих сторон длинный жезл, покрытый крошечными бугорками.

Охотник, конечно, вкладывал в определение «злой» своё собственное понятие, но эмоциональное состояние существа вполне соответствовало этому слову. И даже больше.

«Это ж надо было довериться жребьёвке!» – внутренне негодовал посланец Ада.