Рай обреченных

Майор понял, что предстоит серьезный разговор. Подполковник был строгим и не любил панибратства. Обычно подчиненные офицеры не очень задерживались в его кабинете.

— Наши показатели знаешь? — строго спросил хозяин кабинета.

— Знаю, — Шаболдаев на всякий случай вздохнул. Он не понимал, о каких показателях спрашивает начальник, но не мог в этом признаться!

— На третьем месте идем, — поднял палец подполковник, — пока на третьем. И должны там остаться. По всем показателям у нас должен быть лучший район.

— Да, конечно, — сразу согласился майор.

— Новый министр пришел. Он захочет везде своих людей поставить. Понимаешь меня? И Тоболин нами недоволен. Если меня отсюда уберут, то и ты вылетишь сразу. Все знают, что я тебе покровительствую.

Шаболдаев молча слушал. Видимо, действительно случилось нечто очень неприятное.

— В Умбаки нашли труп мужчины. Неопознанный труп. Звонили из больницы. Там есть… лечебница… ну, как это называют…

— Лепрозорий… — осторожно подсказал майор.

— Да, лепрозорий. У них там единственный телефон в поселке. Звонили оттуда и говорили, что нашли труп. Ты сейчас поезжай и все там посмотри. Если неопознанный труп, то человек мог прийти в поселок со стороны трассы. Значит, не наш убитый. Ты меня понимаешь?

— Понимаю, — на всякий случай сказал Шаболдаев, но подполковник почувствовал, что его подчиненный ничего не понимает.

— Через неделю будут подводить итоги полугодия, — зло стукнул он кулаком по столу, — а у нас на шее будет висеть этот случай. Если, конечно, там действительно было убийство. Дежурный, кретин, ничего не понял. Говорит, что позвонили и сказали, что убит какой-то мужчина. Поезжай и посмотри. Может, он не убит. Просто упал и умер.

— Замерз, — кивнул Шаболдаев.

— В июне месяце, — разозлился подполковник, — с ума сошел. Там температура меньше сорока не опускается.

— Если пришел со стороны гор, то мог там окоченеть, — осторожно возразил Шаболдаев, чтобы не нервировать начальство. — Вы же знаете, как ночью бывает холодно в горах.

— В общем, посмотри все на месте. Если просто умер, тоже неплохо. Составь протокол, что найден неопознанный труп мужчины без признаков насильственной смерти. В общем, оформи все как надо. Ты меня понял?

— Конечно, — поднялся Шаболдаев.

— Надеюсь, обойдешься без судмедэксперта и фотографа. Все сам оформишь, — подполковник махнул рукой на прощание. — А если понадобится, привези сюда, здесь сфотографируем.

Это было неслыханным нарушением существующего процессуального права, но это была жизнь, далекая вообще от всех норм обычного права. Выпускники юридических факультетов часто обнаруживали на практике, что все рассказанное им в аудиториях всего лишь теория, тогда как на практике случалось совсем другое, часто даже противоположное тому, чему их учили в вузах.

Через десять минут они уже ехали в милицейском газике по направлению к поселку. Только в автомобиле Шаболдаев вспомнил, куда именно они едут. И приказал сержанту остановиться у первого киоска, где продавали водку. Антиалкогольная кампания с треском провалилась, и водка снова начала появляться в магазинах и киосках района.

— Иди возьми для нас бутылку водки, — велел Шаболдаев лейтенанту Касымову, сидевшему на заднем сиденье.

Тот, послушно кивнув головой, вылез из автомобиля. И через минуту уже вернулся.

— Он денег хочет. Говорит, без денег не даст.

— Каких денег? — разозлился майор. — Скажи, Шаболдаев здесь. Я ему башку отверну и киоск закрою. Пусть две бутылки даст.

Лейтенант снова отошел от машины.

На этот раз он вернулся не один, а в сопровождении толстомордого хозяина киоска.

— Прости, дорогой, — услужливо улыбался он Шаболдаеву, — не знал, что ты сам приехал. Я думал, это опять офицеры из спецкомендатуры. Вечно у меня водку клянчат. Извини, дорогой.

— Наглый ты стал, Гасан, — строго заметил Шаболдаев, — уже ни с кем не считаешься. Водку принес?

— Да, две бутылки. «Столичная», самая чистая. Я и конфеты вам принес, вдруг понадобятся, — он подал кулечек с конфетами.

— Знаю я твою чистую. На складе сами закрываете, — махнул рукой майор, пока лейтенант влезал в машину. — Ладно, поехали.

Когда машина отъехала, хозяин киоска презрительно сплюнул на землю, провожая удалявшийся автомобиль неслышным ругательством. Это была своеобразная форма рэкета. Обычная форма вымогательства административных работников, применительно к местным условиям.