Рай для негодяев

– К морю он не привык, – попробовал защитить Хромого Клещ.

– А Вучко у нас корсар со стажем, – сплюнул за борт Свищ. – С малых лет грабит дальние острова. Теперь эти сволочи придут в долину Кабана, чтобы наказать нас за дурацкий налет.

– Химик их, конечно, не удержит, – вздохнул Клещ. – А вот Везунчик, наверное, смог бы.

– Не станут полеводы спасать обезьянышей, – покачал головой Свищ. – Им бы своих детей защитить.

– Мы должны опередить островитян, – зло выкрикнул Барсук. – И встретить на берегу во всеоружии.

– Осталось выяснить, куда плыть, – горько усмехнулся Свищ. – Кругом одна вода. И она везде одинаковая.

Проводив флотилию, Химик попытался подсчитать запасы. Увы, считать было практически нечего – трапперы Хромого вымели почти все продовольствие, накопленное за несколько лет общиной Лавальера. Зерна оставшимся отщепенцам хватило бы максимум на три недели, да и то, если бросить кормить обезьян и их беспокойное потомство.

– А нам больше и не надо, – ухмыльнулся Судак, почувствовавший себя после отплытия Лавальера вожаком отщепенцев. – Самок с обезьянышами из поселка выгоним, чтобы не пищали. Снайпер обещал прислать за нами «Ласточку», если им удастся закрепиться на острове.

– А если не пришлет? – поежился Рябой.

– Пришлет, – твердо сказал Судак. – Лавальеру очень скоро понадобятся люди, чтобы урвать свой кусок завоеванного пирога. Мы его резерв, больше ему людей взять негде. А Базиль не такой человек, чтобы ходить под рукой у Хромого. Я предлагаю проголосовать, поселяне, за мое предложение.

К огромному удивлению Судака никто из отщепенцев, собравшихся вокруг секвойи, даже не пошевелился. Такой гуманизм, проявленный по отношению к обезьянышам со стороны прожженных негодяев и авантюристов, мог потрясти кого угодно, и бывший траппер не был в этом длинном ряду исключением. Удивление прошло, когда Судак почувствовал затылком ствол чужого карабина.

– Еще раз предложишь нечто подобное – убью, – услышал он за спиной спокойный голос Химика. – Для сведения присутствующих: полеводы уступили нам эту долину на определенных условиях. Одним из них были самки и детеныши, которых мы обязались кормить. Как только мы выгоним обезьян из долины, они вышибут нас отсюда на счет раз-два.

– А кто такие условия предложил? – спросил один из отщепенцев.

– Шнобель, – холодно отозвался Вальтер. – Он знает, что полеводы не будут стрелять в детей.

– Это правда, – неожиданно поддержал Шварца Рябый. – Как только Десантник увидит, что мы прогнали обезьянышей, он просто уничтожит и нас и поселок из гранатомета. У тебя, Судак, ума не больше, чем у моего Анкилоши, а ты лезешь в вожди. Пусть Химик командует, он все-таки ученый человек.

– Вам выбирать, – развел руками бывший траппер, медленно опускаясь на землю. – Есть-то все равно надо.

– Вопрос с продовольствием я решу, – холодно бросил Химик. – А пока ты, Судак, отправишься со своими людьми в форт Лавальер и будешь его охранять, впредь до моего распоряжения. Голосуем, общинники.

В этот раз отщепенцы дружно вскинули руки. Одни, потому что верили Шварцу больше, чем пришлому трапперу, другим, среди которых преобладали друзья Судака, не хотелось ссориться сразу и со своими, и с чужими в лице Десантника, ставшего вечной угрозой для отщепенцев, занявших долину Кабана.

– Раз такое дело, – обиженно пробубнил Судак, – то я подчиняюсь решению схода. Но тебе, Химик, придется нас кормить. Ибо продовольствия в форте Лавальер нет.

– Продукты я пришлю вам сегодня же вечером, – с облегчением вздохнул Вальтер. – Ваша задача – не пропускать в долину чужаков.

– Нам бы несколько кусков динамита, – мечтательно протянул один из отщепенцев.

– Динамита у нас нет, Ворон, и ты это знаешь не хуже меня, – отрезал Химик. – Снайпер выбрал наш арсенал подчистую. Берегите патроны, больше их взять неоткуда.

К Десантнику Шварц направил Рябого. Животновод обладал редким даром, подлаживаться под настроение собеседника и выпытывать то, о чем его визави предпочел бы умолчать. Нельзя сказать, что разжалованный лейтенант тайной полиции пришел в восторг от предложения начальства, но уклоняться от выполнения важного поручения не стал. Во-первых, потому что другого выхода все равно не было, а во-вторых, Семен Щербак не казался ему опасным противником в виду легкости характера и склонности к юмору. Вот и сейчас он встретил гостя фразой, которую Рябой решил расценивать как шутку:

– Ну что, Иуда, растерял все свои серебряники?

В пещеру животновода, однако, пропустили, что можно было расценивать как успех. Кроме Десантника здесь находился коллега Рябого по избранной стезе Курносый и два полевода Сапсан и Куцый.

– Ты уж извини за прямоту, Семен, но не тянете вы на святых апостолов, хотя грешок за мной, конечно, есть. Для меня ведь все свои, и те, что ушли с Буровым, и те, что пришли с Лавальером. Если бы не я, то перестреляли бы они и Божевича, и его людей. Не говоря уже о Ключнике, который как последний дурак лаялся со Шнобелем, вместо того, чтобы предупредить своих.

– Ладно, миротворец, – усмехнулся Щербак. – Рассказывай, с чем пришел.