Радуга. Цыган и девственница. Крестины

Осень прошла, наступила зима. Урсула все больше осваивалась с тем, что называется жизнью. Будущее было неизвестно, но впереди виднелся колледж, и все ее мысли сосредоточились на нем. Она поступит туда и будет заниматься там два-три года. Заявление ее было уже принято и она была зачислена на будущее осеннее полугодие.

Пока она готовилась к экзамену на степень. Она решила выбрать французский, английский, латинский, математику и ботанику. Она посещала Илькстонские классы и занималась вечером дома. Для полной победы и утверждения своего места в мире необходимо было приобрести знания, достигнуть известного уровня. И остро ощущая эту необходимость, она работала упорно и напряженно. Все решительно и твердо было согласовано с ее желанием занять определенное положение в этом мире труда. Что это будет за положение, она не спрашивала себя, но желала добиться и закрепить его за собой во что бы то ни стало. Она должна занять подобающее и соответствующее место. Она хорошо сознавала, что как учительница начальной школы, она не будет иметь успеха. И все-таки она и здесь не потерпела полной неудачи. Она ненавидела такое преподавание, но она сумела освоиться с ним.

Мегги перешла из школы св. Филиппа на другое, более подходящее место. Обе девушки оставались друзьями. Они встречались на вечерних классах, вместе занимались и всячески поддерживали друг в друге надежды на будущее. Определенно они не знали, ни для чего им это надо, ни чего они, собственно, хотят. Одно они знали твердо: это то, что они жаждут учиться, знать и действовать.

Они часто беседовали о любви и замужестве, о положении женщины в браке. Мегги находила, что любовь — это цветок жизни, расцветающий внезапно, неподвластный законам, его надо рвать сейчас же, как найдешь, и радоваться кратким часам его существования.

Урсулу такой взгляд не удовлетворял. Ей казалось, что она все еще любит Антона Скребенского. Но забыть, что он оказался недостаточно сильным, чтобы признать ее, она не могла. Он отверг ее. Как же может она в таком случае любить его? А она любит. Как же может быть тогда любовь безусловной? Этому она не верила. Она думала, что любовь есть путь, средство, но не цель сама по себе, как это считала Мегги.

Пути любви избегнуть нельзя. Но куда он приведет?

Урсула была олицетворением радости, счастья и постоянства в противоположность Мегги, которая всегда была проникнута печалью и сознанием вечной смены вещей. Соприкосновение с жизнью давалось Урсуле тяжело; Мегги всегда оставалась сдержанной, обособленной, овеянной глубокой печалью, присущей ей всегда и во всем. В последнюю зиму работы Урсулы в школе св. Филиппа дружба обеих девушек дошла до точки перелома. В течение всей зимы печаль и сдержанность Мегги служили для Урсулы источником радости и горя. Мегги в свою очередь скорбела и радовалась, глядя на борьбу Урсулы со всем, что ограничивало ее жизнь. Потом обе девушки начали незаметно отдаляться друг от друга. Урсула перешагнула те формы жизни, в которых Мегги предстояло замкнуться навсегда.

Всю зиму Урсула жила сознанием, что с осени она будет учиться в колледже. Как только месяц заканчивался, она радостно срывала его страничку. Так прошли октябрь, ноябрь, декабрь, январь. И всякий раз она соображала, сколько еще оставалось до летних каникул. Ей казалось, что она шествует по кругу, где половина пути уже закончена. А там она будет на свободе, как птичка, выпущенная на волю летом, уже умеющая мало-мальски летать.

Впереди был колледж — широкий, непознанный простор. С вступлением в колледж, она перешагнет все грани, очерчивающие ее жизнь до сих пор. Отец ее тоже вступил на новое поприще. Они всей семьей покидали Кёссей.

Бренгуэн очень хорошо сознавал, как мало внутреннего значения придавал он своей профессии рисовальщика. Это было просто заработком, средством к существованию. Тесная физическая близость с Анной давала ему достаточно силы и живости для инстинктивной жизни. Когда ему дали понять, что он может подать заявление на место инструктора по ручному труду, только что открывшееся при Ноттингамском комитете по образованию, он почувствовал, что перед ним открывается простор, куда он может шагнуть из своей душной, замкнутой обстановки. Он послал заявление с приложением всех требуемых документов и стал с уверенностью ждать ответа. У него было что-то вроде веры в свою судьбу. Неизбежное утомление от ежедневной работы отразилось на его мускулах и наложило на его прежде оживленное лицо печать безжизенности. Пора было переменить работу.