Радость. Как наполнить тело энергией, а жизнь счастьем

Ребенок гораздо более взрослого человека уязвим перед лицом разного рода пыток, которые могут сломить если не его тело, то разум. У него нет возможности уйти, улизнуть, укрыться. Физическое унижение и злоупотребление представляет собой один из способов, позволяющих сломить ребенка, и все мы отлично знаем, что подобное явление широко распространено. Однако словесное либо эмоциональное воздействие такой же нацеленности даже еще более популярно. Многие дети подвергаются непрестанной критике, что в конце концов приводит к тому, что их дух оказывается сломленным. Все, что они делают, делается плохо, и ничто из сделанного ими не находит родительского одобрения и поддержки. Ребенок чувствует враждебность родителя – глубокую враждебность, которую он не в состоянии ни избежать, ни понять. Эстер может послужить хорошим примером такого рода пытки. Мне не довелось встретить когда-либо человека, который в общении вел бы себя лучше, чем она, был бы более вежлив и внимателен по отношению к другим. Но ее жизнь была самой настоящей катастрофой. Ничего из того, что она делала, не доставляло ей никакого удовлетворения. Она потерпела неудачу в своей профессиональной карьере, равно как и в двух браках. И эти жизненные фиаско никак не были связаны с отсутствием стараний с ее стороны. Она упорно стремилась делать хорошие или, по крайней мере, правильные вещи, но результата не было. Никакие действия Эстер не приносили ей любви, в которой она столь отчаянно нуждалась. Ребенком она всячески пыталась понравиться своей матери, завоевать ее любовь – но безрезультатно. Мать по отношению к ней была полна критицизма и с порога отвергала все, что бы она ни делала.

Эстер рассказала об инциденте, который был типичен для их взаимоотношений. Когда ей было восемь лет, мать поставила ее в угол и прочла целую лекцию по поводу ее плохого поведения. Это был далеко не первый случай, когда Эстер получала выволочку за какой-то совершенно невинный поступок, и девочка, не выдержав, нахмурила брови и бросила на мать недовольный взгляд. Это привело родительницу в бешенство, и она гневно воскликнула: «Нечего строить рожи, когда я с тобой разговариваю!» От подобного холодного недружелюбия со стороны матери девочка, и без того испытывавшая перед ней страх, буквально одеревенела. Такая способность закоченевать была присуща Эстер и в то время, когда я впервые увидел ее – зрелую женщину, которая находилась в депрессии из-за неспособности реализовать свои надежды и чаяния. Немилосердный гнев против матери был заперт внутри ее жесткой, несгибаемой телесной оболочки, скрываясь за сухой внешностью и будучи неведом ей самой. Однако, подавив в себе гнев, она вместе с ним отсекла и свою естественную агрессивность, оставив для себя единственную надежду – если она будет хорошей, это принесет ей любовь, в которой она столь отчаянно и безысходно нуждалась. Однако этого, увы, не произошло, потому что любовь, как мы знаем, нельзя заработать хорошим поведением. Зато из-за отсечения естественной агрессивности она потеряла и страсть.

Когда ее второе супружество близилось к краху, Эстер ощутила внутреннюю ярость. В одной из участившихся домашних стычек она набросилась на мужа в бешеной злости, после чего ее мучило чувство сильной вины. Непосредственным толчком к этой вспышке гнева против супруга была его неизменная пассивность, однако по своей сути этот всплеск ярости был всего лишь переносом на другого человека того гнева, который она ощущала против своего отца, явным образом обещавшего любить ее, но не защитившего против матери. В давнишнем, восходящем к детству конфликте между матерью и дочерью он принял материнскую сторону. Предательство со стороны отца едва не довело Эстер до бешенства, до форменного безумия, но при отсутствии поддержки извне ее ярость была обречена оказаться подавленной. Тело ее стало жестким, словно кусок дерева. По мере продвижения терапевтического процесса Эстер начинала мало-помалу распознавать свою проблему. Она описывала себя как «шизофреника под контролем». В конечном итоге то, что она говорила, означало примерно следующее: если бы она не держала свои чувства под контролем, то лишилась бы рассудка и обезумела от гнева до такой степени, что потеряла бы контроль над собой и убила кого-нибудь.