Радищев

Ярким примером ограждения русской литературы от западных влияний является творческая деятельность Ломоносова и Новикова. Творчество Ломоносова открывает новую эпоху именно потому, что он определил и обосновал общественную роль искусства, предъявил к поэту требование гражданского и патриотического служения. Гениальным завещанием явилось беспримерное, не знающее себе равных в мировой литературе произведение под названием «Разговор с Анакреоном». Это был первый развернутый манифест русской литературы, формулировавший основы русской национальной эстетики в открытой борьбе с враждебными ей нормами европейского искусства. Эта открытая полемичность выражена в Самом названии и в самой сути содержания,—произведение Ломоносова построено, как развернутое опровержение тезисов, выдвинутых Анакреоном.

Почему избран Анакреон? Древнегреческий поэт, создатель антиобщественного, гедонистического чувственного искусства, получил, начиная с XVI века, европейское распространение, стал знаменем целого направления в поэзии, живописи, театре, скульптуре. Мотивы его поэзии—любовь и наслаждение, вино и женщины, человек,упоенный мимолетными чувственными радостями— отражали философско-политическую позицию господствующих классов, оправдывали их эгоистическую, своекорыстную жизнь за счет угнетенных масс народа.

Во Франции, начиная с XVI века, с поэтов Плеяды и ее главы Ронсара, с новой силой возрождается поэзия Анакреона. Создается целое анакреонтическое направление. В конце XVII и начале XVIII века оно станет в центре огромного движения, известного под именем «Рококо», уже не только во Франции, но и Германии и Италии, Поэма, лирика, живопись, театр (опера), выражая вкусы и требования дворянства, стали средством развлечения. Искусство славило наслаждение, и чувственное наслаждение прежде всего. Оно изображало жизнь человека вечным праздником. Человек этого искусства был изъят из мира общественной и социальной жизни. Он являлся в своем узко эгоистическом мирке частной жизни всегда с бокалом вина, всегда с возлюбленной, на лоне сказочной, условной, аллегорической, парадной природы, всегда в уединении, всегда философствующий о своем праве заботиться об удовольствиях, об утехах, о прихотях. Анакреонтизм—искусство деградирующего дворянства, но искусство воинствующее именно тем, что оно отстаивало частную жизнь человека,—как-то неожиданно оказался близким идеологам просвещения. Поэтому анакреонтические мотивы мы находим у Монтескье и Вольтера, поэтому Вольтер перед смертью первым признает и высоко оценит нового поэта, поднявшего упавшее было знамя рококо, — Парни.

Вот почему Ломоносов дал бой Анакреону, выступив с опровержением его принципов, ниспровергая вождя антиобщественного искусства, глубоко враждебного социальной и исторической практике русского народа, духу русской литературы. Чувство человеческого достоинства у Ломоносова органически было слито с национальной гордостью. Свойственная ему высокая оценка своего поэтического и научного труда определила и композицию произведения. Оно построено, как спор двух лидеров: Анакреона—всемирно известного поэта, вождя и учителя воинствующей школы антиобщественного искусства, и Ломоносова—главы русской литературы, закладывающего и формирующего основы активной и героической эстетики, отражавшей национально-общественный -опыт русского народа. Это чувство национального достоинства, сознание величия и значения культуры подымающейся нации, ее самостоятельности в ряду других культур, нашло свое выражение в замечательных, вещих словах Ломоносова, обращенных к своим согражданам: «Сами свой разум употребляйте. Меня за Аристотеля, Картезия, Нев-тона не почитайте. Ежели вы мне их имя дадите, то знайте, что вы холопи, а моя слава падет и с вашею».

Вот несколько примеров не только поэтического, но и общественного столкновения двух враждебных друг ДРУ^ГУ эстетических систем.

Анакреон декларирует: поэт поет любовь:

Мне петь было о Трое,

О Кадме мне бы петь,

Да гусли мне в покое Любовь велят звенеть.

Ломоносов с презрением отвергает этот отказ от общественной героической темы:

Мне струны поневоле Звучат геройский шум,

Не возмущайте боле,

Любовны мысли, ум;

Хоть нежности сердечной В любви я не лишен;

Героев славой вечной Я больше восхищен.

Анакреон славит чувственную радость, наставляет и требует: счастье человека в частной жизни, в мире собственных личных интересов:

Не лучше ль без терзанья С приятельми гулять И нежны воздыхания К любезной посылать...

Лишь в том могу божиться,

Что должен старичок Тем больше веселиться,

Чем ближе видит рок.