Радикалы и минималисты

На поверхность выходят ключевые темы Эгояна. Прошлое преследует героев и настигает их в лице настырной журналистки, отдаленно похожей на замурованную во льдах горничную. С героями, вовсе не отказывающими себе в плотских утехах, шутит свои шутки нереализованная сексуальность или даже бисексуальность. Как всегда, режиссера волнует утекание реальности через таинственные каналы массмедиа: ведь герои фильма – чемпионы первых телевизионных марафонов. Ленни и Винс собирают деньги на борьбу с полиомиелитом: благими намерениями оказывается вымощена дорога в ад.

Стоит заметить, что Эгоян бросается на территорию, где он не так уж силен. В искусстве реконструкции прошлого наибольшим достижением оказывается сцена в салоне первого класса самолета «Pan Am», где крутящиеся стулья позволяют четверке пассажиров вести беседу за коктейлем лицом к лицу: непозволительная по нашим временам и архаичная роскошь. Усилий на воспроизведение ретроэкзотики уходит много, и в результате слегка запущенной оказывается основная поляна: сюжет запутан на один узелок меньше, чем в других фильмах режиссера.

«Где скрывается правда»

Впрочем, если не брать в расчет самых преданных апостолов Эгояна, публика скорее оказалась ему благодарна. Она получила удовольствие от пикантных сцен amour de trois, а в финале – внятные ответы на все основные вопросы, поставленные сюжетом. Поэтому и к попытке придать названию фильма некоторую двусмысленность («Where the Truth Lies» можно перевести и «Где истина лжет») стоит отнестись скорее как к способу защитить собственную репутацию интеллектуального художника, не способного сказать слова в простоте, а не как к желанию докопаться до сути, которая и с первым переводом вполне ясна.

В 2008-м Эгоян вроде бы реабилитировал себя, представив в Канне картину «Поклонение». Уже не в первый и не во второй раз его наградили на фестивале призом экуменического жюри за чрезвычайно мирный, поистине экуменический посыл. Сюжет закручивается в крутую спираль, когда учительница колледжа (ее играет Арсине Ханджян, жена Эгояна и постоянная участница его кинопроектов) предлагает ученикам заметку из газетной хроники о террористе, который заложил бомбу в багаж своей беременной подруги, направлявшейся в Израиль. Один из учеников, Саймон, воображает, что он и есть тот самый ребенок, который чуть было не погиб в материнском чреве по вине отца, принесшего его в жертву. И тогда парень помещает историю своих (ныне покойных) родителей в видеочат. Взяв актуальный после трагедии 11 сентября мотив самолетного терроризма и не менее злободневную тему интернетовских форумов, режиссер выстроил причудливую конструкцию из библейских трактовок, семейных мифов и страхов коллективного подсознания. Мальчик, которого дед по матери и дядя воспитали в убеждении, что его отец убийца, продвигается к истине, и она оказывается совсем не такой, как ему внушали.

Возможности и опасности новых технологий в создании альтернативной реальности – лейтмотив фильма, который виртуозно выстроен на этих самых технологиях. Увы, его немыслимая красота в какой-то момент оказывается неспособна скрыть изъяны рациональной конструкции. Вот почему самым достойным завершением главы про Атома Эгояна мне видится не его последняя большая работа, а фильм-коротышка из альманаха «У каждого свое кино», о котором уже упомянуто в предисловии к первому тому, но который настолько чудесен, что не грех и повториться в конце второго. Тем более что маленький фильм Эгояна прекрасно отражает внутренний сюжет этой внезапно разросшейся книги.

В альманахе, снятом к юбилею Каннского фестиваля, преобладают две темы – режиссерский нарциссизм (Лелуш, Триер, Шахин, Моретти) и ностальгия по старому кино (Цай Минлян, Кончаловский). И тот и другой мотивы присутствуют в новелле Эгояна «Арто: двойной счет», но при этом она отличается от остальных поэтическим оптимизмом и верой в будущее киноискусства.

«Поклонение»