Радикальный Субъект и его дубль

Если текущий экономический кризис (а экономика – это суррогат порядка и логоса для либеральной цивилизации) окажется финальным, то произойдет фундаментальное опускание «ментального уровня человечества», мир погрузится в сновидение.

Каким оно будет?

Новые акторы постантропологии

Слом «эго» и «сверх-эго», их опрокидывание в темную жидкость психоза, выведет на авансцену новых акторов. Этими акторами будет уже не класс (как в коммунизме) и не раса (как в национал-социализме), и даже не индивидуум (как в либерализме) – все эти социальные идеологии были основаны на специфических логических системах и параллельно с ними на довольно внятных ночных структурированных мифах – но фигуры бессознательного, оставшиеся от эпохи световой доминации логоса. Это будет режим постлогоса, который введет в действие постантропологию.

Основные фигуры отношения эго к бессознатлеьному приобретут автономность и станут замещением «эго». Человечество услышит «голоса».

То, что эго современного человека становится динамичным, плюральным, игровым, произвольным можно увидеть повсюду – смена профессий, место обитания (новый номадизм), смена полов, ник-неймов, появление дублей и клонов (вначале в литературе, фильмах и компьютерных играх, но завтра на практике) становятся обычным делом. Жизнь приобретает все более ироничный, игровой характер. Цикл сокращается – смена семей, партнеров, друзей, стран и занятий убыстряется с калейдоскопической скоростью. Все чаще люди меняют пол, и эти операции проводятся уже не по одному разу – побыл женщиной, надоело, стал мужчиной, потом опять женщиной и т.д. Но после определенной черты – мы едва ли ее строго заметим – расстворится сам концепт индивидуальной идентичности, принцип свободы разъест «тоталитарные оковы» индивидуальности, в человеческом атоме обнаружатся отдельные составляющие (электроны, протоны, кварки), которые затребуют себе «новой свободы» (бельгийский писатель Жан Рэй предвосхитил это в рассказе «Рука Гетца фон Берлихингена»).

И вот в этот момент мы столкнемся с серией очень интересных явлений и пришествий, определяющих панораму постантрпологического пейзажа.

Пришествие «тени»

Одним из главных действующих лиц «юнгианаского Апокалипсиса» будет «тень». Фантазии о самостоятельности «тени» (у Андерсона и в народном фольклере) -- известный сюжет, неоднократно обыгранный в литературе, в театре и опере. Так как «тень» -- синоним дьявола, то можно сказать, что этот же образ совпадает с широким и разнообразным описанием темы «антихриста» или «пришествия сатаны». Точка зрения Юнга отличается от религиозного богословского взгляда на эту проблему  тем, что рассматривает – в духе «апокатастасиса» Оригена – фигуру «дьявола» как относительно негативную. По Юнгу, в «тени»-«дьяволе» копится все то, что было отброшено «эго» в процессе неудачной индивидуации – т.е. в ходе перевода коллективного бессознательного и его архетипов в сфере логоса. Поэтому дьявол не самостоятелен и первичен, но лишь символищирует совокупность человеческих неудач и результатов трений со «сверх-эго», которые, в свою очередь, связаны не столько с индивидуальными погрешностями, сколько с диссонансом и конфликтностью социального логоса (включая религиозный и моральный аспект) с мифологическим комплексом, лежащим под основой общества. «Тень» -- недавшийся Selbst. Но и дьявол был когда-то ангелом света, но у него не задалось…

«Тень», которая обнаружит себя в ближайшее время, не обязательно должен рассматриваться только как «дьявол» христианской религии. В социальном и психоаналитическом смысле – это будет просто «остаток» («residuo»), в каком-то смысле суррогат исчезнувшего «я», и перед лицом недифференциированного коллективного бессознательного эта фигура для многих покажется «спасительной соломинкой», так как по уровню идентификации она будет выше плещущего еще ниже мифологического хаоса. Поэтому для постчеловечества «тень», как образ, сохранившийся от исчезнувшего «эго», будет представлять собой определенный соблазн. «Тень» не будет выступать врагом человека (тем более, что человек уступит к тому времени место постчеловеку); он будет выступать врагом недифференциированной бездны нерасчлененных сновидений.

Какой будет «тень» в ее пришествии? Это сложно представить, так как социальный пейзаж существенно изменится. Крах логоса не отменит науку, а точнее технологию, поэтому расстворение индивидуума вполне может сочетаться с инерциальным продолжением технологического прогресса. Поэтому «тень» может прийти в свите машин и аппаратов. Но это не будет сингулярное человеческое существо или группа существ. Это будет нечто, напоминающее облако, туманность, мыслящую туманность, которая сможет принимать различные идентичности, имена, виды. Но эти образы будут несколько смутными, как в тумане. Едва ли «тень» предстанет в форме чудовища, скорее – в виде воспоминания, томной и плотной мечты.

Это один полюс.

Операция Альрауне