Рабыня ищет хозяина, любовь не предлагать

Из своего укрытия вылезла уже в темноте. Оглядываюсь по сторонам и зябко потираю плечи. После захода солнца температура ощутимо упала, и это оказалось неприятным сюрпризом. В моем родном городе был весьма теплый климат. На уроках мы, конечно, изучали и заснеженные шапки гор, и северные владения диких тварей, даже пару раз порталом отправлялись на практику, но и только. Готовя рабов на выпуск, никто не заботился о теплой одежде — обычно все благородные господа, будущие хозяева, жили в областях с комфортными температурными условиями.

«Что за дикий мир», — бормотала себе под нос, пытаясь разогнать кровь с помощью комплекса простых упражнений. Несколько выпадов, приседаний, вращение секирой, подбросить-перехватить, подбросить снова, в этот раз повыше, пройтись колесом, закончить перекатом и подхватить отточенным движением падающее оружие. Выдохнула и улыбнулась. Не идеально, конечно, но, как говорил господин Учитель: «Если Боги не наделили тебя умом, развивай силу тела, оно тоже мудро по-своему, и в его силе найдешь ты спокойствие и стойкость».

Вообще, было чему порадоваться. Вероятно, это из-за пребывания в межмирье у меня прошли симптомы пребывания без ошейника, что не могло не радовать. Это значит, что быстрая и мучительная смерть в течении нескольких часов откладывается на неопределенный срок. Но все же полностью проблема еще не была решена, перестать волноваться можно только обретя Хозяина, и этот вопрос требовал решения.

В первый момент странная женщина, которая заявила, что в их мире рабства нет, меня, конечно, шокировала. Что говорить, этот их принцип попирает все устои моего мироздания. А что они делают с теми несчастными детьми, которые родились рабами? Они просто умирают в муках? Вот ведь дикари! Ужасный, просто кошмарный мир!

Но, ничего, как известно, если ты не можешь изменить законы места, где оказался, у тебя есть два варианта: или сбежать, или приспособиться. Конечно, информацию о том, что этот мир закрыт для путешественников, еще следовало проверить. Быть может, он закрыт только для обычных людей, а кого-то все же выпускают? Тогда нужно будет как-то получить возможность покинуть его, чтобы найти место, где рабство есть. Если же это невозможно… думать об этом не хотелось, но нужно смотреть правде в глаза. Если покинуть мир невозможно, то следует приспособиться к жизни в нем и найти для себя хозяина здесь. И побыстрее, пока мои энергетические структуры не восстановились, и я не падаю в обморок от дурноты. Обморочную никто своей рабыней точно сделать не захочет!

При мысли о том, что я потенциально могу вскоре встретить нового хозяина, я собралась, вытащила из сумки гребень и тщательно расчесала длинные рыжие волосы — единственное свое украшение. Проверила и оправила доспехи, тщательно подтянула все ремешки, и только после этого решительной походкой направилась… никуда не направилась, просто вперед пошла по улице, куда глаза глядят. Единственный мой ориентир — мне не хотелось вновь оказаться в том ужасном дворе, где странная женщина заявляла, что я могу быть ограблена или изнасилована какими-то бандитами. Вот это уж точно был бы позор для профессиональной рабыни-телохранительницы, которая должна охранять не только себя, но и собственность и жизнь своего хозяина, даже находясь на грани смерти.

Пока я шла, улицы становились все уже, дома ниже, меньше встречалось странных воняющих гарью зверей со светящимися в темноте глазами, и это мне нравилось. Я чувствовала себя спокойнее, так как эта местность больше напоминала деревню неподалеку от Школы Рабов, куда нас иногда отправляли на разведку или купить что-нибудь тренерам. Можно было представить, что это просто такая неожиданно морозная ночь сегодня, если не вслушиваться в странное звучание слов незнакомого языка, перевод которых артефакт внедрял мне прямо в мозг. Через несколько недель жизни здесь я смогу уже вполне спокойно общаться на местном и самостоятельно. Хорошо, что в этом языке не было каких-то совсем странных непроизносимых букв или сотни оттенков шипения, как в языке нагов, для овладения которым на минимальном уровне нужен не только амулет, но и специальные тренировки слуха, языка и неба, через которые проходили все рабы, предназначенные для продажи в нечеловеческие миры. Я тоже немного ходила на эти занятия, но потом меня отстранили как неспособную к языкам, а, говоря по-простому, слишком тупую. Не то, чтобы я действительно не могла целый урок повторять шипящие звуки нагского, но мне было просто куда интереснее тренироваться с секирой, поэтому я притворилась, что не могу отличить длинное шипение с восходящей интонацией от длинного шипения с изначально восходящей интонацией, но нисходящей в конце звука. Да и змей я, честно говоря, не любила. Не боялась, конечно, боевая рабыня не должна никого бояться, но брезговала даже маленькими ужиками, поэтому содрогалась от мысли, что у моего хозяина может быть такой же хвост, только огромный. Нет уж, я как-то больше людей люблю.