Рабы «Microsoft»

— Если учесть сложившуюся ситуацию, идея существования «истории» как понятия не то чтобы отмирает, но теряет важность. Доступ к внешней памяти замещает историческое знание в качестве способа, которым человечество усваивает свое прошлое. Память приходит на смену истории, и это не так уж плохо. Напротив, это прекрасно, потому что теперь мы не обречены повторять свои ошибки. Мы можем редактировать себя на ходу, как документ, выведенный на экран компьютера. Переход от истории, которая находится в центре, к периферийной памяти, не будет гладким, пока люди не избавятся от интеллектуальной инертности. Но этот переход неизбежен, и слава богу, что мы смогли изменить саму природу перемен. Меня никогда не увлекала перспектива циклических войн, темных времен и золотых веков. Демократизация памяти может лишь ускорить устаревание «истории» в привычном значении этого слова. История — текучий интеллектуальный конструкт, подверженный ревизионизму, когда отдельно взятая группа людей, имеющих доступ к крупной базе данных, доминирует над другой группой с ограниченным доступом. Традиционное убеждение в том, что знание — сила, переворачивается с ног на голову, когда вся информация становится доступна, ее можно копировать и использовать. Знание как таковое обращается в мудрость; возникают возможности для процветания творчества и интеллекта, которые раньше ограничивались отсутствием доступа к новым идеям.

Я спросил, не хочет ли Майкл пойти на следующий матч «Сан-Хосе Шаркс».

ПЯТНИЦА

Тодд извинился, что назвал меня криптофашистом, и перекрестил меня в «добропорядочного центриста».

Формат абзаца говорит сам за себя.

Отец сходил на собеседование в Delta.

— Все собеседования похожи друг на друга, — отмахнулся он от наших вопросов.

Мне кажется, он просто не хочет питать ложных надежд.

Я пересказал Дасти теорию Майкла про «смерть истории». Она вытаращила глаза и прошептала:

— Может, Майкл — криптомарксист?! (*О боже…*)

Странно наблюдать, как изо рта Дасти выскакивают серьезные политические термины. Это никак не вяжется с ее имиджем. Лучше бы она говорила про отшелушивающие средства или крем для загара. С другой стороны, у тела тоже могут быть политические взгляды (по крайней мере, так недавно заявила сама Дасти).

И тут я удивил Дасти:

— Поскольку марксизм эксплицитно основан на понятиях собственности, владения и контроля над средствами производства, вполне возможно, что именно он в конце концов окажется политическим кредо нашего бенеттоновского мира.

— Слушай, Дэнстер… А ты крут!

Интересно было заглянуть в мир политики… «как таковой».

СУББОТА

Дасти составила «Хит-парад продуктов для булимичек». Как легко она говорит о своем теле! Дасти даже призналась, что ей приходилось регулярно подворовывать в магазинах, и все из-за булимии.

— Блин, парень, булимия — дорогое удовольствие!

Само собой, Карла все это время молчала.

Хит-парад продуктов для булимичек:

• несколько ведерок клубничного мороженого Haagen-Dazs

• два больших обеда-полуфабриката со спагетти

• большая коробка шоколадных конфет Godiva

• упаковка из восьми сэндвичей с сыром и кетчупом для гриля

• целый чизкейк

• две дюжины формочек шоколадного пудинга

• четыреста виноградин

• ведерко картофеля фри из «Мака»

• еще большая коробка конфет Godiva

• сама большая коробка конфет в мире

Дасти пишет для «Ооп!» программу косметической хирургии. В систему загружают основные параметры тела, и с помощью удаления или имплантирования кирпичиков пользователи смогут придавать телу желаемую форму.

Дасти строго придерживается научных медицинских ограничений, так что при всем желании из Арнольда Шварценеггера не выйдет Кристи Терлингтон.

— Можно только реализовать имеющийся потенциал. Пользователи должны знать, что у организма есть предел.

Она использует те же параметры костей, что и Сьюзен в «танцующих скелетах».

Кстати о Кристи Терлингтон: я заметил, что многие женщины хотят быть на нее похожи. В наше время любые разговоры сводятся или к нехватке времени, или к супермоделям. Наверное, супермодели — те же компьютерщики, только в решетке Пеннета у них не мозги, а внешность. Странно, наверное, жить с такой красотой! В смысле, мозги хоть спрятать можно.

Супермодель. Супермагистраль. Совпадение?

Прозвища Борис и Наташа пристали. Теперь мы называем их так даже в лицо. По-моему, Тодд и Дасти только рады.

Постоянно забываю, что Сьюзен у нас богатенькая. Она приехала из гурманского супермаркета со съедобными цветами (1,99$ кадка) и грибами, похожими на белые кораллы (19,99$ за фунт). Мы с Карлой покупаем «быструю лапшу» оптом… Надо как-то улучшать свое питание. Здесь, в районе Залива, слишком качественные продукты. Если лопаешь всякую гадость, чувствуешь себя чужаком.

Возмущенные тирады — официальный режим общения девяностых. Карла спросила у Дасти, что та думает про лего, и услышала мега-тираду: