Рабы «Microsoft»

Карла бросала первой, я — вторым, потом Итан, а четвертый игрок стал «рандомным». Мы не целились, а бросали дротик стоя на одной ножке, глотая пиво, отвернувшись спиной… самыми глупыми способами. Министерство глупых походок.[145]

Наверное, можно и не говорить, что рандомный игрок победил в каждой игре, причем с перевесом как минимум в сто очков. Страшное дело.

Итан сказал, что рандомность — полезный термин для краткого описания паттерна, слишком огромного, чтобы поместиться в нашем мозгу.

— Отказаться от рандомности — одно из самых тяжелых решений, какие может принять человек.

Ох уж этот Итан!

Личность… Я исповедую теорию Тутси: если создать в Сети убедительную мета-личность, она и есть ты. В наше время индивидуальность трудно найти. Палитра личностей, которые ты создаешь для себя в вакууме Сети, твое меню альтернативных «я», на самом деле и есть ты. Или твои изотопы. Или ксерокопии.

Копировальный салон Kinko — скопируй себя!

Карла вспомнила, что, когда ксероксы только появились, люди часто копировали свои задницы.

— Теперь, когда появились компьютеры, мы ксерокопируем всю свою суть.

ЧЕТВЕРГ

Итан летел бизнес-классом, я — поскромнее. Если бы поездку оплачивали мы сами, Итан летел бы в багажном отсеке с животными, которым вкололи успокоительное.

Мы расстались еще у выхода в аэропорту. В самолете опустился синий занавес, и мы летели раздельно до самой Канады. Я открыл пауэрбук и написал пару строчек кода на ThinkC, чтобы не терять производительность труда. А какие тяжелые аккумуляторы! Они же отсасывают гравитацию как бешеные! Делают минет планете, ха-ха.

Еще я подумал, что нердам очень нравится все, что похоже на телепортацию: скоростные автострады, залы ожидания первого класса в аэропорту, гостиничные номера с голосовой почтой… Все, что стирает расстояния и делает дорогу незаметной. Почему авиалинии это не учитывают?

После приземления в Торонто, когда мы встали в очередь на проверку паспортов, Итан спросил:

— Ну как, приятель, понравилось на птицефабрике?

(Это он про мой душный и тесный салон. Спасибо компьютерам за переполненные самолеты.)

Я ответил:

— Замечательно, спасибо! Я забрал на память бесплатные пакетики с солью и перцем. Могу поменять на твою роскошную маску для сна.

— Да ты с ума сошел!

Перед самой проверкой Итан достал паспорт — а оттуда вывалилась и закружилась, как дервиш в танце, целая стопка иракских денег. Сьюзен купила их в Сан-Франциско в магазине для филателистов и подсунула ему для смеха. Класс! Это такая замедленная реакция на шутку Итана двухмесячной давности. Когда к нам приезжал какой-то парень из Motorola, в которого Сьюзен была влюблена, Итан подложил ей на сиденье стула надувной геморроидальный бублик. Сьюзен встала, Итан посмотрел на бублик, потом на мистера Моторолу и вздохнул:

— О… Бедная Сьюзен! Такая боль… Не передать!

Ну, а в Канаде Итана мигом увели в комнату для осмотра прямой кишки. Я притворился, что мы незнакомы, и пересел на крошечный самолет до Ватерлоо. Не хватало еще, чтобы меня забрали туда же!

В самолете я полистал журнал, какие кладут на сиденья, и в конце нашел карту всей авиалинии. Похоже на схему распространения вируса из какой-нибудь научной фантастики. Параболические арки из города в город… Если марбургский вирус мутирует и начнет передаваться воздушным путем, мы ОБРЕЧЕНЫ!

Канада: ужасно, ужасно холодная страна. Из самолета виден голубой лунный свет на белом снегу. Вышки, столбы, огоньки… Огромное пространство, где электроны перекрикиваются друг с другом. Скоро вышки тоже устареют. Им наверняка снится собственная гибель…

Из окна гостиницы вид был тоскливый — ледозаливочные комбайны шлифуют залежи мерзлого снега. Похоже на пробы в Антарктике, где лед бурят, чтобы определить возраст газов и пыльцы, которые в нем замерзли. За моим окном — два слоя сажи, слой собачьих какашек, еще один — сажи и один — какашек. Боже, зима — это отвратительно! Удивляюсь, что эскимосы не уплыли на юг на своих льдинах. И не переехали во Флориду.

Пришел факс от Карлы: «ЕСЛИ БЫ ТЫ ТУТ ЖИЛ, ТЫ БЫ УЖЕ БЫЛ ДОМА». Мне так захотелось домой!

Посмотрел CNN. Покодировал «Ооп!».

Мысль: когда-нибудь слово «гигабайт» будет казаться таким же маленьким, как «дюжина».

СУББОТА

Майкл договорился, что ШтрихКод и я встретимся в пивнушке студенческого профсоюза.

Поскольку намечался живой коннект, Майклу удалось выяснить, что ШтрихКод — студент или студентка. Что ж, по крайней мере, сценария «сорокавосьмилетний мужик в подгузнике» мы избежали.

— Не будь так уверен, Дэниел, — сказал Майкл по телефону из Калифорнии совершенно спокойным голосом. — Бывают и взрослые студенты, сам знаешь… Остается только надеяться.

Бар Ватерлоо для студенческого оказался совсем не плох. Вывеска — «Бомбоубежище», внутри все черное, на стене нарисована большая бомба и висит телевизор. Есть видеоигры, пул, настольный хоккей.