Работа

Сегодня для каждой идентичности есть своя линия продуктов: для каждой этнической группы, для людей всех возможных сексуальных предпочтений и политических взглядов. Эти товары невозможно отделить от идентичностей, которым они предназначены: когда поп–звезда поёт о том, что ему нравится в женщине, он поёт о её духах, косметике и одежде. Даже самые бунтарские субкультурные идентичности основаны на потребительских паттернах, а именно — на общей эстетике.

Сейчас, когда рабочие силы и местные общины постоянно разбиваются и переформировываются вновь под воздействием экономического давления, не является удивительным тот факт, что люди определяют себя больше через свою потребительскую деятельность, чем через роль в процессе производства. Неуправляемые кварталы джентрифицируют, бунтующие этнические группы делят на тех, кого отправляют в тюрьму, и тех, кого ассимилируют; всякое общественное объединение, которое занимает радикальную позицию в вопросе защиты своих интересов, скорейшим образом уничтожают. Возможно, это объясняет, почему антикапиталистическая оппозиция распространяется как идеологическая идентичность, но уменьшается в качестве силы, способной бороться за средства производства и физическое пространство. В сложившихся условиях сопротивление невозможно. Оно должно принять новые формы. Значительная часть недавних инноваций в тактиках сопротивления стала возможной при смене театра повстанческих действий с производственного на потребительский.

В то же время всякая форма сопротивления, которая не апеллирует к источникам проблемы, абсорбируется обратно в рыночные отношения. Всплески гнева против отдельных симптомов капитализма создали этичное потребительство, которое служит только дальнейшему стимулированию экономики. Для продуктов, вроде «выращенные на свободе цыплята» или «фейр–трейд кофе», «этическая» составляющая — всего лишь ещё один маркетинговый козырь, призванный повысить потребительскую стоимость товара. В условиях свободного рынка цена продукции определяется вовсе не материальными затратами на производство, а тем, сколько готов заплатить потребитель. Поэтому цена не заложена в товар: даже бензин можно продать только в рамках определённых общественных отношений. Общественные конструкты вроде «возобновляемый», «перерабатываемый», «натуральный» — это востребованные товарные характеристики, которые помогают добавить нематериальную составляющую стоимости к продукции, позволяя продать её по завышенной цене даже в условиях экономического спада. Благие намерения потребителей используются для упрочнения системы, которая и породила эти проблемы. И пока на планете правит капитализм, всякие свободные куры и сапатистские сборщики кофе будут существовать только до тех пор, пока это будет выгодно.

Медиа

В общем и целом, медиа функционируют как погода, произведённая коллективным разумом.

Медиа превращает наше существование, память и формы общения в нечто искусственное и внешнее по отношению к нам самим, хотя технологический процесс стремительно встраивает это внешнее пространство в наше внутреннее мироощущение. Книги, аудиозаписи, фильмы, радиопередачи, телевизор, интернет, сотовые телефоны — все эти последовательные инновации всё глубже и глубже проникали в нашу повседневную жизнь, беря на себя функции посредников во всё больших аспектах нашего каждодневного существования.

Средства массовой информации появились наряду с массовым производством, они сделали стандартизированный поток информации единым и понятным миллионам потребителей. Реклама — лишь один из примеров того, как важны были СМИ для формирования рынка массового потребления, ведь именно СМИ формируют покупательные запросы тех, кто поддерживает шестерёнки мирового капиталистического агрегата. Корпорации до сих пор рассматривают общество как чашку петри, где человеческие предпочтения выращивают подобно бактериям. Для этого используются все средства: начиная с психологии и заканчивая авангардной эстетикой. Последствия затронули все аспекты наших жизней. Например, политики давно уже продают себя, как товар, они рассматривают избирателей как потребителей, которые накануне выборов хотят знать, какого политика они покупают, что под упаковкой.

До конца XX века СМИ были однонаправленными: информация текла в одну сторону, а внимание — в другую. В общем и целом вся критика СМИ сводилась именно к этому аспекту структуры медиа. Их обвиняли в том, что маленькая клика по сути получила колоссальную власть над обществом, превратив всех остальных в зрителей. Альтернативные, подпольные медиа–проекты исследовали более коллективные и децентрализованные формы организации.