Работа

В ходе промышленной революции произошла концентрация эксплуатируемых и производимых ими товаров в хаотичных городских кварталах, где многие пытались заниматься самоорганизованным перераспределением богатств. В сложившейся ситуации капиталисты уже не могли бороться каждый сам за себя. Поэтому появление централизованной полицейской силы на самом деле преследовало две цели: обеспечить монополию государства по контролю над населением и защиту частной собственности купцов и промышленников (которые в свою очередь платили налоги в казну). В соответствии с этими целями полиция сосредоточила усилия на борьбе с кражами и «бездельем», хотя и тогда, как и сейчас, для оправдания их существования использовались сенсационные новости о жестоких преступлениях против личности.

Многие из полицейских практик впервые применялись и были разработаны королевскими шпионами для борьбы с распространением вредных идей и заговоров. И это не является совпадением: по мере того, как судьба государства оказалась в прямой зависимости от капиталистического накопления ресурсов, общественные преступления против частной собственности стали одной из главнейших угроз государственной стабильности.

Поэтому по своей сути политические репрессии и предотвращение преступлений служат одной и той же цели. Прожжённый полицейский чин может без проблем сместить акцент с борьбы с преступностью на борьбу с политическим экстремизмом и обратно в ходе публичных выступлений. Смотря что сейчас в моде. Когда политические течения покупаются на подобную риторику и начинают работу по выявлению в своей среде «криминальных элементов», они просто делают за полицию её работу.

В наши дни, когда всё больше и больше «общественного» пространства оказывается в частной собственности (торговые комплексы, студенческие городки, огороженные поселения богачей), частные компании и прочие неправительственные организации начинают брать на себя рутинные задачи по обеспечению безопасности. В США сейчас более миллиона частных охранников. Больше, чем штатных сотрудников полиции. И это в дополнение к тому, что бизнес часто заключает контракты с полицией об оказании специфических услуг. Это можно организовать за деньги или в обмен на предоставление неких услуг (в России самое яркое проявление — это покупка для ОВД дорогих иномарок в благодарность за «эскорт–услуги» на дороге), в том числе за более частое патрулирование. В некоторых частях страны НКО и полиция совместно нанимают гражданских лиц в качестве дружинников.

Но это не означает, что мы возвращаемся в до–полицейскую эпоху. Скорее, мы видим новый этап развития полиции. Нужда в централизованных полицейских силах возникла во времена бурных общественных волнений, когда большинство людей не идентифицировало себя с капитализмом. Полиция была нужна для создания гомогенной среды, в которой могла процветать торговля. И до сих пор полицейских применяют для подавления восстаний — отсюда возросшая популярность SWAT (MAT, ОМОН и т. п.) и тактик управления толпой. Но теперь, когда капитализм подчинил себе бо´льшую часть мира, преимущество за приватизированными и децентрализованными полицейскими силами: они могут адаптироваться к действиям в специфических обстоятельствах и при этом не будут ограничены такими условностями как закон или правосудие. Как и сама работа, полиция стала гибкой и диверсифицированной.

Одновременно со снижением роли национальных государств в международной политике происходит снижение роли армии. Национальные вооружённые силы снова вытесняются частные наёмные компании. ЧОПы нанимают для войн за границей (Black Water и другие субподрядчики МО США, действующие в Ираке), а государственные войска привозят на родину, чтобы подавлять бунты среди своего населения.

В эпоху всё возрастающей безработицы полиция по отношению к исключённым является тем же, чем является босс по отношению к рабочим. Они стоят на передовой навязывания нам несправедливого распределения прав собственности, они — главная цель накопившегося гнева обездоленных. И когда гнев закипает настолько, что угрожает смести упомянутые несправедливости, мы сразу же видим, что всякое государство, на самом деле, полицейское государство.

***

Примерно в 2005–м году мой друг решил пойти в армию. Помню, как меня, убеждённого антимилитариста, успешно скрывавшегося не первый год от военкомата, это сильно удивило. Тем более, что этот человек происходил из непростой семьи: сын полковника ФСБ, он мог себе позволить не только дорогой алкоголь, сигареты, наркотики и машины, но и дорогих друзей и дорогих любовниц. Зачем же в армию?