Работа над ошибкой

– К сожалению, у меня уже есть планы на это время.

– Отмени, – заявил педагог, строго взирая на подопечного с высоты своего роста.

Ян открыл дверь и вышел на лестничную клетку. Там на пролет ниже в тусклом свете стоял амбал из Сумы. У лифта, в полумраке, расположилась его вторая половинка. Они оба смотрели на Яна. Времянкин застыл.

– Подождите меня в машине, – спокойно скомандовал учитель.

К удивлению мальчика, Двое из Сумы подчинились приказу. Амбал пошел вниз по лестнице, женщина вызвала лифт. Створки тут же открылись. Она вошла в кабину и уехала. Ян повернулся к Эмилю, потирая мочку уха.

– Что вы наделали?!

– Странный вопрос. Что я наделал? Как тебе сказать… Вернул нас в игру, спас твою карьеру. А может быть, и жизнь. Когда ты уже сдался. Так что давай без лишнего драматизма… Эта стерва думала, что может запросто лишить нас победы. Старая ведьма сама напросилась.

Ян говорил негромко, но с напором.

– Если ты помнишь, она угрожала переломать тебе руки. Так что я сделал то, что было необходимо, – остановил чудище. Ты благодарить меня должен.

– Мы победили, но, боюсь, это пиррова победа – цена слишком высокая.

Эмиль огляделся по сторонам и понизил громкость голоса:

– Убийство? Это безумие! За гранью человеческой морали. Это плохо, очень, очень плохо. Как же это все портит…

Ян улыбнулся и прищурил глаза:

– Мошенник заделался моралистом? Хотя в жизни чаще всего так и бывает. А может, эта инженю Журавлева была права на твой счет? Может, ты мнишь себя очень хорошим человеком? Почему-то… Так или иначе, теперь мы сообщники, и я очень рассчитываю на взаимовыгодное сотрудничество. И вот как мы поступим: впредь будешь согласовывать со мной все решения, связанные с выступлениями, интервью и прочим. Все, что имеет отношение к твоей музыкальной карьере, должно проходить через меня. Это понятно?

– Понятно.

– Остальное обсудим завтра. А пока отдыхай. Поблагодари сестру за прием. Она – прелесть.

Ян повернулся к лестнице и пошел вниз по ступенькам. Спустившись на один лестничный марш, он остановился.

– И не забывай о безопасности. Двое будут приглядывать за тобой. Ты всем нам очень дорог. Ооочень!

Ян улыбнулся и продолжил спуск. Эмиль закрыл дверь и, почесывая затылок, поплелся в кухню.

«Проклятье! Что же делать? Он задушил Меланию. Задушил. Дерьмо! Двое теперь служат ему. Проклятье! Это была угроза? Я не понял. Шантаж? Спокойно. Если я не буду его злить, все будет нормально. Так… Он вернул мне конька, он защитил меня. Как еще он мог это сделать? Он во мне заинтересован, он не тронет меня. Твою мать! Я всего лишь хотел играть на фоно и чтобы меня любили. Как я вляпался в этот навоз? Он слышал наш разговор с Меланией. Как он оказался на чердаке? Когда я вернулся в номер, дверь была не заперта, записка лежала на кровати. Допустим, он прочитал ее и поднялся на чердак. Что именно он слышал? Что он знает обо мне? Больше нет смысла играть с ним взакрытую. Пошло-поехало. Проклятье!» – раздумывал Эмиль. То, как говорил Ян, запомнилось мальчику больше, чем сами слова: тихие, безапелляционные интонации, снаряженные гримасами всезнания. Интеллигентный учитель на глазах превращался в хладнокровного преступника. Он не выглядел взволнованым или напуганным и, похоже, совсем не сожалел о содеянном. Эмиль чувствовал, что попадает в неприятную зависимость от амбиций своего ментора, который к тому же способен на откровенную жестокость. «Мудрый наставник. Чуткий, внимательный человек. Застенчивый кабинетный гений. Куда все это подевалось? Он пугает меня. Ян может быть опасен для моей семьи. Проклятье!» – думал Эмиль. Он начал убирать со скатерти грязную посуду. Вошла Алена и села за стол. Она взяла из хрустальной вазы шоколадное печенье и надкусила уголок.

– Проводил гостя?

– Да.

– Знаешь, он оказался весьма компанейским. Я не ожидала. Смешил меня весь вечер.

– Я заметил. Родион спит?

– С тех пор, как я вернулась домой.

– Весь день?

– Да.

– Тебя это не беспокоит?

– Нет. Ребенок хотел спать. Устал, видимо.

– Ну, смотри.

– В чем проблема? Ершишься чего-то.

– Ты не уделяешь ребенку внимания, совершенно им не занимаешься.

– Таааак. Пойду-ка я лучше книгу почитаю на сон грядущий.

– Беги.

Алена вышла из кухни.

Из дневника Эмиля

16 января. Понедельник

Отвратительный день!

Эмилю снился сон, что лежит он на чистом полу в белой комнате, а из тела его, высоко вверх, тянутся провода. Словно он часть какой-то системы, безвольный механизм, функция. Вдруг провода начали поочередно то натягиваться, то ослабляться. Части тела, к которым они были прикреплены, следуя натяжению, то поднимались, то опускались. Сначала руки, расслабленно болтающиеся на весу, потом нога, согнувшаяся в колене, затем голова. И еще несколько раз, в другом порядке. Будто невидимый кукловод дергал за ниточки живую марионетку. Времянкин все чувствовал, но был бессилен что-либо предпринять.

Утром Эмиль сделал зарядку, принял душ и приготовил завтрак для домочадцев. Все трое ели молча. Быстро перекусив, Родион собрался и ушел в школу. Эмиль и Алена заканчивали свой завтрак.