Работа над ошибкой

Директриса улыбнулась. Эмиль вышел в приемную, закрыл за собой дверь и сел на диван. Он пытался подслушать разговор сестры со Светланой Владиславовной, но из-за непрерывных постукиваний по клавиатуре, которые производила секретарша в паре метров от него, слов было не разобрать. Времянкин нащупал под свитером приколотого к рубашке конька, подержался за булавку и опустил руку. «Неужели она не впечатлилась? Я внятно излагал свои мысли. Дети так не разговаривают. И с английским хорошо получилось. Неужели она не почувствовала мою уникальность? Наверное, я выглядел слишком заносчивым. А как еще можно было дать понять, что перед ней уникум? Особо одаренный. Вот дурень, позорище! Но она улыбнулась в конце. Это хорошо. Или нет? О чем они там говорят?» – рассуждал Эмиль. Внезапно дверь кабинета распахнулась. Вышла Алена. На ее лице дрожала улыбка, а в широко открытых глазах сверкал испуг. В ее движениях чувствовался зажим, словно туловище ее и голова были высечены из монолитного куска твердой породы. Она развернулась всем телом к вешалке. Эмиль спрыгнул с дивана.

– Пойдем, – скомандовала сестра.

Затем быстро сняла с крючка верхнюю одежду и открыла дверь, ведущую в коридор.

– До свидания! – бросила она секретарше, покидая приемную.

– До свидания, – дежурно ответила та.

Времянкин тоже попрощался и вышел вслед за сестрой. Алена сунула брату его куртку и направилась к лестнице, надевая на ходу пальто. Она быстро сбежала по ступенькам и стремительно зашагала к выходу из школы. Эмилю то и дело приходилось переходить на бег, чтобы не отстать от сестры.

– Куда ты так летишь? Что она сказала? – расспрашивал мальчик.

Алена улыбалась и поглядывала назад, словно опасаясь преследования. Она спешила поскорее покинуть здание.

– Привет, подруга!

У гардероба дорогу парочке преградила молодая женщина. На вид ей было примерно столько же лет, сколько и сестре Эмиля.

– Люда! Здравствуй! – выпалила Алена, едва успев остановиться, чтобы не врезаться в свою знакомую.

Женщина была одета в спортивный костюм и меховой полушубок. Ее загорелое лицо обрамляла выбеленная прическа асимметричной формы. На запястьях Людмилы побрякивали золотые браслеты. Она собиралась что-то сказать.

Набрав полную грудь воздуха, Люда закатила глаза и открыла рот.

– Замри! – прервала ее порыв Алена.

Женщина захлопнула челюсть и уставилась на подругу.

– Запомни все, что ты хотела сказать. В другой раз мы это обязательно обсудим. Сейчас я очень спешу, прости.

Не дожидаясь реакции Людмилы, Алена рванула к выходу.

– Извините! – прибавил к сказанному Эмиль и вприпрыжку помчался за сестрой. – Меня взяли? Не томи, – продолжал допытываться он.

– Взяли, взяли. Идем.

Алена выскочила на улицу. Эмиль остановился на крыльце, чтобы надеть куртку.

– Куда ты так бежишь? – метнул он вслед быстро удаляющейся сестре.

Та остановилась у калитки забора. Она дождалась, пока брат догонит ее.

– Пошли скорее. У меня от волнения разыгрался аппетит. По дороге все расскажу.

Парочка вышла за ограждение и направилась в сторону дома. Мальчик еле поспевал за широко шагающей женщиной. Эмиль решил, что Алена перевозбудилась от стресса. Она выглядела как преступник, который только что успешно провернул дельце и спешит поскорее скрыться с места преступления.

– Ты в порядке? – тревожился брат.

– Шутишь? Я чувствую себя прекрасно!

Она взглянула сверху на семенящего рядом Эмиля и улыбнулась. Одной рукой сестра прижимала к бедру сумочку, чтобы та не гремела при быстрой ходьбе. Другую – прятала в кармане пальто.

– Ален, спасибо, что помогаешь мне!

– Ты все сделал сам. Это было… здорово! Видел лицо директрисы?

Эмиль кивнул, усмехнувшись.

– Когда ты ушел, она сказала: «Признаюсь, не встречала раньше настолько рассудительного ребенка. – Трам-пам-пам. – А как он в быту себя проявляет, что у него за характер?» Я говорю: «Общительный, дружелюбный, помогает по дому. Сегодня, например, завтрак сам приготовил». Она: «Ну что ж… Приводите его завтра к началу уроков. Найдем ему место». Представляешь?

Времянкин сдул челку со лба и вздрогнул от холода.

– Мы молодцы, сестренка! Начало неплохое.

– Она сказала, что начнешь с первого класса, а они пока посмотрят, что да как. Если ты будешь опережать своих сверстников, для тебя подберут «индивидуальную траекторию развития». Кажется, так она сказала.

– Что за «траектория» такая?

– Будешь экстерном перескакивать через классы, насколько я поняла. Она так быстро говорила, что я не все запомнила.

Эмиль потряс сжатыми кулаками перед собой.

– То, что нужно!

– Не знала, что ты говоришь по-английски.

– Практиковался с иностранными музыкантами. Хорошо, что она не попросила меня решить какую-нибудь задачу. По алгебре, например. Я, наверное, не вспомнил бы ничего.

– О да. Я бы тоже.

– А про документы что сказала?

– Так! Нужно предоставить личное дело. Оно должно храниться в прежней школе. Надо сделать туда запрос, чтобы выслали.

Алена говорила так, словно личное дело существовало в действительности. Эмиль с удивлением посмотрел на сестру.

– Ой. А высылать-то нечего, – одернула она себя.

– Ну, ты даешь. Увлеклась вымыслом?