Работа над ошибками

Первые лет шесть после развода Максим возил время от времени Катюшку к Дашиным родителям, там и узнавал очередные новости о своей бывшей жене. Правда, новостями это нельзя было называть: информация всегда была одна и та же. Бывшая теща плакала, что Дашка унесла из дома видеомагнитофон, а потом и все остальное; что Дашка нахамила отцу и устроила биение посуды и перебила все, что было, теперь надо покупать, а денег нет, ведь Дашка украла все драгоценности, перерыла все шкафы и забрала найденные там сбережения… Однажды Макс не застал тещу дома: она была в больнице. Даша разбила ей голову тяжелым старинным канделябром. И украла даже этот канделябр. Макса тоже когда-то настигла такая же участь, но он отделался легче. Дашка после рождения Катьки сломала ему нос, когда совсем обезумела от жажды наркотиков и в попытке отобрать у мужа деньги в дикой драке ударила его вазой по лицу. Он еще год после этого продолжал с ней жить, хотя сейчас не понимает совершенно, что его держало. Драк было очень много, и ни в одной из них Максим не поднимал на Дашку руку. Когда понял, что сдерживаться уже больше не сможет, развелся.

Потом родители перестали пускать Дашку в квартиру. Макс говорил, что уже давно пора было поставить эту точку, но теща снова плакала: «Да как же я могу не пустить в дом свою дочь?!» И Даша этим пользовалась. Тысячу раз приходила под видом того, что хочет соскочить с иглы и начать жить заново, и мама ей уступала.

…

Макс просто стоял, прислонившись к столу, и на всякий случай держал под контролем деньги в правом заднем кармане штанов и Дашины руки. Он отлично помнит, как ловко умеют эти руки воровать из карманов.

— Как же быстро ты подсела, — вздохнул Максим, покачав головой своим воспоминаниям. — Так долго курила «травку» — и ничего, а один раз попробовала что посильнее и…

— Я ужасно себя вела, я знаю, — перебила его женщина, спеша выговориться, пока сила духа не иссякла. — Ты, наверно, не простишь меня, но я на это и не рассчитываю. Хотя бы просто поверь, что я раскаиваюсь… И спасибо за то, что ты не бросил нашу дочь.

Дарья с облегчением вздохнула. Это все? Или это все, на что у нее хватило отваги?

— Как она выглядит? — затараторила Даша снова. — Вы с ней хорошо ладите? Может, у тебя есть ее фотография?

Макс равнодушно потянулся и взял со стола фотку в рамочке.

— Вот.

По Дашиным щекам покатились слезы. Она незаметно смахивала их, пытаясь скрыть, что плачет, и сморщившись от боли, а Макс безразлично отвернулся.

— Наша девочка… — шептала Даша.

— МОЯ девочка! — грубо поправил Максим. — НАШУ девочку ты задушила подушкой, когда она научилась ходить, и я сказал, что надо купить ей другие сандалики!

— Такая большая! — всхлипывала Даша, стараясь не обращать внимания на эти справедливые упреки.

— Боль.

— Неужели, вы даже в такой день умудритесь поссориться? — недоумевал Юрик. — И было бы из-за чего! Посмотри, твоя девчонка знает свое дело, ты должен гордиться, а не ревновать.

Даша кивнула на снимок:

— Я рада, что у вас настоящая семья.

— Я тоже. Поэтому и не хочу, что бы ты еще когда-нибудь появлялась в нашей жизни.

— Меня предупреждали, что ты так скажешь, — смиренно покачала женщина головой. И бормотала задумчиво сама себе: — Девять лет… Как не было… Так трудно начинать заново… Меня на работу никуда не берут после отсидки, это клеймо теперь на всю оставшуюся жизнь… Я бы рада… Я очень хочу… У тебя есть еще такая фотография? Можно, я эту себе заберу?

— У нас шесть пленок с того Первого сентября! Только рамку оставь, это подарок жены.

— Спасибо!

Даша еще долго сидела на автобусной остановке на другой стороне дороги, и плакала. Уже светало.

Уже полшестого утра. Посетителей в клубе не осталось; официантки, прибрав столики, пересчитывали выручку, выкладывая в кассу то, что причитается по счетам, оставляя себе излишки — чаевые. По домам разошлись уже все друзья, остался только Костик, и то лишь чтобы не кидать Наташу на произвол судьбы. Она робко постучалась к Максиму в кабинет, но никто не отозвался. Дернула дверь, показалось — закрыто. Но во второй раз дернула ручку уже сильнее.

— Ты один? — уточнила она, хотя увидела это в первую же секунду.

Максим кивнул и похлопал ладонью по дивану, показывая Наташе садиться рядышком.

— Ты выйдешь к персоналу? — не послушалась она от ревности. — Все гости уже разошлись, мы навели порядок, подсчитали денежку, и мы все так хотим спать! Анкеты завтра разберем.

Не разговаривала с Максимом всю дорогу домой. Вообще-то хотелось все выяснить в мельчайших подробностях: о чем с Дашей говорили, что Макс почувствовал, когда увидел ее, что собирается делать дальше. Но только не хотелось так унижаться! А как еще называются попытки влезть в человеческую душу, которую прямо перед твоим носом заперли на ключ?

Только дома, глядя, как устало раздевается Максим, и понимая, что он сейчас просто ляжет и уснет, сказала выразительно:

— А Костик мне объяснил, что это была твоя жена!

— Ну, ты ведь и без Костика знала, что я был женат, — сухо ответил мужчина. — Давай спать, я просто вырубаюсь. Завтра поговорим.