Работа над ошибками

— Ну, я ведь уже говорила про телефон. Мне надо добыть номер Артура.

— Если действительно надо, то помогу, — пообещала она. — Только не знаю, как это сделать.

— Уже все придумано, — скороговоркой произнесла я. — Способ только один: залезть в журнал и выписать.

— А он там уже есть? — засомневалась Агата.

— Понятия не имею, — призналась я. — Но, по идее, если Потемкина определили в наш класс, должна же Предводительница записать его данные.

— Да при нас вроде не записывала, — отвечала Агата.

— Вроде нет, — согласилась я. — Но могла записать уже после уроков, когда мы ушли.

— Могла, — не стала спорить Агата.

— Или, например, завтра утром запишет, — продолжала я.

Агата и на сей раз согласилась.

— В общем, чего зря спорить, — я усилила натиск. — Выясниться это может только опытным путем. Вот завтра на перемене тихонько залезем в журнал и посмотрим. Главное, чтобы ты меня прикрыла, а то потом разговоров не оберешься.

Агата, казалось, о чем-то размышляла. Я терпеливо ждала, пока она что-нибудь мне скажет. И она сказала:

— Слушай, Зойка, а может, нам лучше Клима подключить? Ну, пусть у новенького телефон узнает.

— С ума сошла? — завопила я.

— А чего такого? — совершенно спокойно осведомилась Агата.

Действительно не понимает или прикидывается? Во мне просто все клокотало. Однако, взяв себя в руки, я ледяным тоном поинтересовалась:

— А ты как, значит, дашь ему задание и объяснишь, что телефон Артура нужен тебе?

— Нет! — мигом взвыла она. — Представляешь, что с Климом будет?

— Ну да, — разозлилась я. — Что с Климом будет, тебя волнует, а если надо мной мальчишки начнут издеваться, тебе все равно.

— Не начнут, — заверила Агата. — Я попрошу Клима, чтобы он молчал.

— Исключено, — я стояла на своем. — Если будет знать Клим, то Сидоров у него обязательно как-нибудь выведает.

— Опять твоя паранойя! — воскликнула Агата. — Зачем, скажи на милость, Тимке что-то у Клима выведывать, да еще про тебя?

— Из вредности, — ответила я. — В общем, Агата, не хочешь — не помогай, но Клима я ставить в известность тебе запрещаю.

— Значит, не доверяешь мне, — обиделась Агата.

— Тебе... как раз доверяю, — попыталась объяснить я. — А Сидорову, сама понимаешь, нет.

— Но я ведь Клима хочу попросить, а не Сидорова, — вновь завела свое Агата. — Он никогда не расскажет, если я попрошу.

— Может, впрямую и не расскажет, — ответила я. — Но Сидорову все равно станет известно.

— Зойка, да ты из Тимки прямо какого-то демона делаешь, — засмеялась Агата.

Однако мне было совсем не до смеха. И я уже начала жалеть, что сказала ей об Артуре. Но мне была просто необходима ее помощь.

— Агата, пообещай мне, что никому не скажешь, в том числе и Климу, — потребовала я.

Судя по выразительному вздоху, раздавшемуся в трубке, Агата сочла мои требования полной чушью. Но, видимо, ей стало ясно, что дальнейший спор бесполезен, и она устало произнесла:

— Если тебе так хочется, обещаю.

— И в журнал поможешь мне завтра залезть? — с надеждой осведомилась я.

— По-мо-гу, — по складам произнесла Агата.

Главного я от нее все-таки добилась. И изложила план действий:

— Понимаешь, единственная у нас с тобой завтра реальная возможность — это сдвоенная информатика. Все остальные уроки — по одному. К тому же наша информатичка никогда с собой во время перемены журнал не утаскивает.

— Зато нас всех вытуривает из класса, — напомнила Агата.

— Это она из-за мальчишек, — отозвалась я. — Чтобы чего-нибудь в компьютерах не сломали. А мы с тобой можем спокойно напроситься в дежурные. Поменяемся завтра с теми, чья очередь дежурить. Они только рады будут.

— А кто у нас завтра дежурит? — задумалась Агата. — А! Вспомнила! Мити́чкина с Галькой Поповой.

У меня разом испортилось настроение. Интересно, наступит когда-нибудь такой прекрасный момент, когда моя жизнь начнет проходить без участия Мити́чкиной? Понимаете, я живу, делаю, что хочу, а Мити́чкиной вроде как бы и нет. То есть я совсем ее не вижу и ничего о ней не слышу. Или у меня судьба такая, чтобы обязательно где-нибудь рядом была Мити́чкина?

— Зойка, ты почему молчишь? — вернула меня к действительности Агата.

— Да нет, — мрачно проговорила я. — Выходит, нам завтра придется просить Мити́чкину? Но ты ведь ее знаешь. Из чистой вредности не согласится уступить дежурство.

— Не такая уж она и вредная, — равнодушно ответила Агата. И как она только умудряется с таким спокойствием воспринимать эту Таньку! — Хотя, — добавила моя подруга, — если тебе так уж противно ее о чем-то просить, отложим до послезавтра.

— Послезавтра у нас только сдвоенный труд, — ответила я. — И трудовичка вообще журнал из учительской не берет. У нее какая-то собственная тетрадка. Нет уж, Агата, давай завтра. Только уж ты сама попроси Мити́чкину.

— Ой! — громко выдохнула она. — Ладно уж. Попрошу.

Я жутко обрадовалась. Если мы останемся в пустом компьютерном кабинете вместе с журналом, то у нас будет возможность как следует его изучить. И, главное, без всяких свидетелей. И тогда вечером я, наверное, позвоню ему.