R.I.P.

— Не отвечаю? — Срывающимся на хрип голосом, переспросила у него Брагинская. — Я не слышала звонков.

— Мы тебе с самого утра пытаемся дозвониться! — Все еще не выпуская девушку из своей мертвой хватки, раздраженно произнес Пруссия. — Когда уже у всех нервы сдали, то Великий Я вызвался доставить твое элегантное мягкое место прямо по назначению!

— Чего? С кем это со всеми? Куда доставить? И зачем вообще ты приперся, объясни нормально! — От волнения Анна буквально завалила его вопросами и теперь уже она трясла его за рукава рубашки. — Отвечай!

— Венгрия умерла. — Мрачным тоном произнес Байдалшмит.

Анна почувствовала, как мягкая ткань выскальзывает у нее между пальцами, и почва уходит из–под ног. Схватившись за стенку, девушка хрипло задышала. Почему? Только этот вопрос и крутился у нее в голове. Элизабет вполне могла поправиться,… Отчего же она умерла.

— Не верю… — шокировано прошептала самой себе Россия. — От отравления не умирают, причем с такими докторами… Они ее могли вылечить, тогда почему?

— А кто тебе сказал, что она умерла от отравления?

Девушка непонимающе посмотрела на парня. Тот стал еще более угрюмым, и это только больше нагнетало обстановку. Она в беспамятстве покачала головой, отказываясь верить в существующее положение дел.

— Тогда как? — неуверенно задала вопрос Анна.

Гилберт на секунду замешкался и нервно прикусил губу. Он глубоко вздохнул и уже собрался ответить ей на вопрос, как что–то помешало ему совершить задуманное. Тот нерешительно посмотрел в пустые глаза девушки и негромко сказал:

— Это надо видеть.

Состояние беспомощности перед неизвестностью не покидало Анну ни на минуту. Она крепко держала за руку Гилберта и неуверенно смотрела на входную дверь дома Венгрии. Ее мучил вопрос: готова ли та к тому, что ждет ее внутри? Ответа девушка не знала. Она глубоко задышала, стараясь успокоиться, но это мало помогало. Почувствовав, как парень несильно, но ощутимо сжал ее ладонь, Брагинская смогла прийти в себя. Свободной рукой она дернула за ручку и открыла дверь. В следующее мгновение перед девушкой возникла страшная картина.

— Анна… — почти беззвучно позвал ее Байдалшмит.

Но она его уже не слышала. В ее горле завибрировал немой крик ужаса. Элизабет лежала на полу своей прихожей. Вся шея была покрыта синеватыми рубцами, а одежда разорвана на лоскуты. Грудная клетка была почти полностью разодрана, хотя на сероватых костях еще оставались куски плоти. Небольшой комок мяса, именуемый сердцем, валялся неподалеку от трупа девушки. Аорта, верхняя и нижняя полые вены были вырезаны и отброшены в сторону кухни. На каждой клеточке тела Хедервари сохранилась запекшаяся кровь. Губы девушки были приоткрыты, а их уголки приподняты вверх, словно на момент своей смерти та находилась в состоянии опьяняющей эйфории. Ее зеленые, стеклянные глаза смотрели в потолок.

Россия почувствовала приступ тошноты и поспешно прикрыла свой рот рукой. Благо рядом стоял Пруссия, который поддержал девушку, не давая той упасть на ноги.

— Что за черт… — тихо сказала Анна, с ужасом посмотрев на кровавые полосы рядом с трупом Венгрии.

— Сами бы хотели это узнать.

К девушке быстрым шагом подошли Англия и Германия. Людвиг с сочувствием посмотрел на Брагинскую и отошел к своему брату. Тот сильно сжимал кулаки и его колючий взгляд изучал каждый угол комнаты.

— Какой садист это сделал? — хриплым голосом спросила у Артура Россия.

— Сложный вопрос, на который у меня пока нет ответа. — Озадаченно сказал ей парень, попутно застегивая пуговицу на своем манжете. — Интересно, кому же она так смогла насолить?

— Чертов циник! Никакого сострадания. — Тихо пробурчала себе под нос Анна и, пересилив свое чувство брезгливости, подошла поближе к Элизабет. Но как только она попробовала прикоснуться к ней, то ее руку сразу перехватил невесть откуда взявшийся Франциск.

— Не стоит. — Отрицательно покачал головой парень. — Дождемся судмедэкспертов.

Анна почувствовала, как холод сковывает ее изнутри. Девушка понимала, что Франциск прав, но отказывалась верить в то, что происходило перед ее глазами. Вроде бы недавно Элизабет гуляла по городу. Такая живая, такая реальная.… И что теперь? Холодная мраморная кожа, на которой отражаются голубовато–синие жилки. Согнутые пальцы, сжимающие маленькую бумажку… Стоп, бумажка? Россия достала ее из рук Венгрии. Листок был таким же, какой ей прислал таинственный R. I.P. Недолго думая, она развернула его и принялась изучать содержимое:

О, как жестока ты — гордыня! Немедля забираешь всех,

Ассимилировав пустыню С болотом боли и утех.

Ты отнимаешь сострадание, А отдаешь взамен лишь месть,

Лишаешь мудрости сознание, Абсурдом заменяя лесть.

Пожар обиды, эгоизма Едва не выбрался на волю.

Решили признаки цинизма Вглубь сердца вылиться мольбою.