Пыльца

Темнота, темнота. Бода смотрит на бутылку «бумера» на столике. «Может, пора? Пора гасить эту красотку». Она знает, что «бумер» может убить, если его неправильно принять.

В твоей карте была дыра, дочь моя. Ты была на волосок от того, чтобы провалиться в нее.

Колумб хотел ее смерти. Почему? Из-за того что она что-то знала? Что же, мать его, она знала? Ничего. Король кебов убил Койота? Это все связано? Столько вопросов. Есть только один способ найти ответы – вернуться на карту. Боде надо поговорить со Свичем. Боде нужен конфликт.

Как это сделать?

Бода включает радио и настраивается на пиратскую станцию.

Гамбо говорит прямо с ней…

– Боадицея, прелесть моя! Гамбо нырнул в записи икс-кебов и нашел там аномалию. Их меняли. Они поддельные. Да! Слушатели, слушайте. Боды не было рядом с Александра-парком во время убийства. Кто-то подставил ее, и это мог быть только Колумб. У кого еще есть такой доступ? Бода невиновна. Обвинять надо «Икс-кеб», может, еще копов, потому что разве они не связаны друг с другом? Я предлагал пять золотых перьев за местонахождение убийцы Койота. Теперь я предлагаю шесть за местонахождение его невиновной любовницы. Содержание пыльцы растет. 1257 гранул на кубометр. Бода, ты там? Ты слушаешь? Приходи ко мне домой. Ты знаешь, у Гамбо безопасный дом. Копы и кебы никогда не найдут тебя у меня. Чтобы ускорить твой переход, я поставлю мою главную мелодию. Правильно. «Хиппи Гамбо» из 1967-го, от некоего Марка Болана до Tyrannosaurus Rex. Может, эта погибшая в машине душа покоится где-то в мире…

Музыка. Время решать…

Больше некому верить.

На улице, прямо рядом с дверью, есть телефонная будка. Она работает от монеток. Бода ждет несколько секунд, собирается с духом, а потом бросает в щель несколько своих последних пенни.

Суббота, 6 мая

Белинда, наши истории сходятся вместе, все ближе и ближе, ближе к моменту, когда они сольются в одну.

Километры, километры и километры; волны психоделического света на теряющемся в дыму потолке. Волны музыки. Система играет «Земляничные поляны», и Бода отдается ласковому потоку. Ванита-Ванита, чувственная темнокожая хозяйка с выдающейся во всех отношениях фигурой и полуметровой прической афро, вся уходит в танец этой северной страсти. Она обнимает Боду за талию и скользит вместе с ней вниз…

Темная комната полна сияющих перьев, в нее спускается Бода. На влажных стенах – яркие разноцветные пучки. Повсюду на полу коробки звукового оборудования со вскрытыми корпусами, вывалившимися проводами, соединенными друг с другом. Провода свиваются, как стебли, в сложном любовном узле. Некоторые подключены к старому аккумулятору, другие – к электросети, остальные цепляются за провод, прикрученный к патрону для лампочки на потолке. Сам Гамбо Йо-Йо сидит внутри клубка и присоединяет белый и голубой провода к красному. Искры. Бода чувствует в своей Тени жар: в ее дым толчками входят знания. Под потолком гуляют мягкие потоки воздуха от четырех вентиляторов на стойках, и в этих потоках плавают перья разнообразных цветов, как осколки сна. Белинде не по себе среди этого движения. На монтажной плате вырастают язычки лучистого огня. Гамбо Йо-Йо гасит пламя плевком. «Битлы» включены на такой громкости, что кажется, будто вся комната пульсирует в едином ритме. То тут, то там вспыхивают созвездия огней – как светомузыка. На стенах переливаются случайные изображения, высвеченные старомодными кинопроекторами. Ванита-Ванита отпускает Боду, не сумев разбудить в ней танец. Резкий ритм качает тело Ваниты-Ваниты, захватывает целиком. Бода чувствует себя забытым незваным гостем. В лиловом тумане висит запах «бумера».

Все какое-то нереальное.

Гамбо Йо-Йо – это волшебник средних лет, весь в морщинах, спрятавшийся за спутанной копной грязно-светлых волос. Он одет в лиловые широкие штаны и вывернутую ветхую рубашку. Пока молчит. Его обмазанные вазом губы не отрываются от трубки, ведущей к шару бурбулятора, где пузырится жидкий «бумер». Бода чувствует запах сладкой жидкости, когда она превращается в дым, прикасаясь к Тени. Ей хочется вобрать этот запах в себя, и когда Гамбо отрывает ото рта трубку и предлагает ей, она без колебаний принимает его дар.

В мир нисходят Мир и Любовь.

– Полегче, полегче… – Голос Гамбо витает где-то далеко. – Это мощная штука. Сделай пару глотков и все.

Этот нелегальный сорт – крепкий коктейль опасности и блаженства. Сознание Боды блуждает по лабиринту наслаждений. Гамбо что-то говорит ей, но из-за наркотика и музыки слов не разобрать. Может, что-то о ее прошлом?

Мир-водоворот. Цвета и вспышки сливаются в гармонию любви. Бода уже не понимает, где она. Комната шатается, полная света, тепла и перьев.

– Я не знаю, кто я, – полуотвечает она. – Это загадка.

Гамбо поводит руками в воздухе медленным танцевальным движением, как в тайцзи, и громкость музыки немного уменьшается. Теперь Боде удается его расслышать.

– Замечательно… ода… тебя ведь не сгружали, йо-йо? – Без радиофильтров голос Гамбо высокий и дребезжащий, убитый слишком большими дозами наркотиков и блаженства.