Пылающий лес

Он вернулся в каюту, затворив за собой дверь. Ошеломленный Дэвид смотрел в то темное место, где только что был свет. Кого же Сен-Пьер называл возлюбленной? Amante! Он не мог ошибиться. Он отчетливо слышал это слово, которое имело только одно значение. Значит, Мари-Анны не было на судне? Она смеялась над ним и дурачила его заодно с Сен-Пьером. Так они еще хитрее, чем он думал, и в темноте она преспокойно отправилась на плоты к своему мужу! Но какой смысл во всей этой лжи? Какую цель преследовали они, заставляя его думать, что она продолжает оставаться на судне?

Он поднялся на ноги, вытер мокрое от дождя лицо и злобно в темноте усмехнулся. Его великое изумление усиливалось теперь новым чувством, которое заставляло его действовать еще решительнее. Лицемерие его тюремщиков не вызвало в нем ни горечи, ни досады на самого себя. В своей охоте за людьми он учитывал и возможность поражения. Карриган всегда был готов отдать должное победителям. Но для него было бы хорошим лекарством убедиться в том, что Мари-Анна отнюдь не несчастная брошенная жена, а удивительно ловкая притворщица. Зачем только она притворялась и зачем Сен-Пьер затеял эту комедию? Узнать все это было теперь его долгом.

Час тому назад он дал бы руку на отсечение, что ни за что не станет шпионить за женой Сен-Пьера или подслушивать под окнами. А теперь он без всяких угрызений совести приблизился к каюте, потому что сама Мари-Анна своим поведением освободила его от обязанности соблюдать по отношению к ней какую-либо деликатность.

Дождь почти перестал, и в одной из ближайших палаток он услышал чей-то сонный голос. Но он не боялся, что его увидят. Ночь еще долго останется темной, а его босые ноги ступали так бесшумно, что самый тонкий собачий слух не уловил бы его шагов. У самой двери каюты, но так, чтобы не попасться, если ее неожиданно откроют, он остановился и прислушался.

Ясно слышал голос Сен-Пьера, но слов разобрать не мог. Через минуту послышался мелодичный веселый смех женщины, заставивший сердце Дэвида сжаться от боли.

Вдруг Сен-Пьер подошел ближе к двери и его голос стал яснее. «Chere coeur, говорю тебе, мне никогда еще не удавалось все так ловко устроить, — услышал Дэвид. — Мы в безопасности. А на худой конец найден другой выход. Мне хочется петь и смеяться. А она в своей невинности, которая так забавляет меня, она и не подозревает вовсе…»

Он вернулся, и тщетно Дэвид напрягал свой слух, чтобы разобрать последние слова. В каюте заговорили тише. Дважды слышался опять мягкий женский смех. Голоса Сен-Пьера, когда он говорил, уже нельзя было разобрать.

Теперь Карриган окончательно убедился, что его случайное похождение привело его к важному открытию. Он думал, что Сен-Пьер вот-вот скажет что-нибудь такое, за что можно дорого дать. Но в каюте, наверное, есть окно и если оно открыто…

Спокойно пробираясь в темноте, он зашел с другой стороны. Узкая полоса света подтвердила его предположение. Здесь было окно, но его закрыли и плотно занавесили. Если бы занавеска спускалась на два дюйма ниже, то узкой полоски света и совсем не было бы видно.

Дэвид притаился, согнувшись, под этим окном в надежде, что его не откроют, может быть, и в наступившей после грозы тишине. Отсюда голоса слышались еще хуже. Он едва различал голос Сен-Пьера, но зато дважды снова уловил тихий мелодичный смех. Он подумал, что с ним она не так смеялась, и зло усмехнулся, взглянув на узкую полосу света над своей головой. Его неудержимо тянуло заглянуть в каюту. Ведь в конце концов это было просто его профессиональным долгом.

Он был рад, что занавеска спускалась так низко. Из своего прежнего опыта он знал, как мало вероятно, чтобы его заметили изнутри в двухдюймовую щель. Он смело выпрямился, пока его глаза не очутились на одном уровне с отверстием.

Прямо перед собой он увидел жену Сен-Пьера. Полураздетая и с распущенными волосами, она сидела к нему спиной, а потому и нельзя было разглядеть ее лица. Он вспомнил, как она говорила об огненном оттенке ее волос при известном освещении. Но даже и на солнце он ни разу не видел их такими, как сейчас при свете горевшей в каюте лампы. Он мельком взглянул на Сен-Пьера, который стоял, смотря на нее сверху вниз, и вдруг, захватив своими огромными руками шелковистую массу золотистых прядей, рассмеялся. Невыразимый восторг обладания звучал в этом смехе. Женщина встала. Из-под распущенных волос протянулись белые обнаженные руки и обвили шею Сен-Пьера. Великан притянул ее к себе. Ее тонкая фигура, казалось, слилась с ним воедино, и губы их встретились.