Пылающий лед

– Мне не удалось отыскать каких-либо упоминаний о таком направлении их деятельности. Работы по замораживанию геноматериалов велись в лабораториях различных исследовательских центров, но по масштабам и охвату доноров на два-три порядка уступали трудам «Вечной жизни». Так называемые «банки спермы» и «банки стволовых клеток», получившие развитие на рубеже тысячелетий – проекты краткосрочные, рассчитанные на годы, в лучшем случае на десятилетия… Например, клиенты, работавшие на атомных объектах или каким-то иным образом попадавшие в группу генетического риска, депонировали там свои сперматозоиды с целью иметь в будущем здоровое потомство. Единственный сравнимый по размаху долгосрочный проект, ориентированный на далекое будущее, – «Всемирный генетический банк», учрежденный в 2028 году. Весьма запоздавший проект, на мой взгляд. Образно выражаясь, ребята из ВГБ отправились покупать огнетушитель, когда дом вовсю пылал… К тому же их хранилище было уничтожено во время первой техасской прямым попаданием субъядерного заряда – совсем рядом, в тех же самых штольнях возле Эль-Пасо, конфедераты разместили свой командный центр.

– При какой температуре замораживают половые клетки? – спросил президент.

– Точную цифру навскидку не припомню… – признался Морис слегка смущенно. – Примерно двести градусов по Цельсию. Минус двести, естественно…

Президент обменялся с Денизой быстрыми взглядами, после чего она спросила:

– То есть если хранить материалы при минусовой температуре, но не столь низкой, сперматозоиды и яйцеклетки погибают?

– Ну… В любом случае заморозку и размораживание переносят семьдесят-восемьдесят процентов материалов… При повышении температуры хранения доля живых клеток уменьшается. Особого значения это не имеет, современные методики позволяют использовать для успешного оплодотворения семенную жидкость, в которой уцелело менее одного процента сперматозоидов.

– Ну что же, Морис, – сказал Айзерманн, – вы проделали большую и важную работу. Вознаграждение будет перечислено вам обычным порядком… Не смею больше задерживать.

Он всегда завершал беседы именно так. Время президента «NPI» очень дорого стоит…

– А вас, Дениза, я попрошу остаться, – добавил Айзерманн, видя, что молодая женщина тоже поднялась.

…Покинуть «NPI»-билдинг Морис Бенуччи не спешил. Прогулялся по огромному роскошному холлу, остановился у автомата, продающего кофе. Задумчиво изучал экран с меню, не торопясь с выбором напитка… А сам искоса поглядывал в сторону лифтов.

Поджидал Денизу, разумеется… Кажется, работает она не в центральном офисе, почти всех здешних вице-директоров Морис хотя бы мельком видел… Вполне вероятно, что после разговора с Айзерманном она тоже уедет из штаб-квартиры. В любом случае рабочий день подходит к концу…

Время шло. Наконец-таки выбранный кофе остывал в крошечной фарфоровой чашечке. Дениза не появлялась. Глупо было надеяться… Может быть, этот жирный похотливый козел использует не только деловые качества своего вице-директора?

Бенуччи каким-то уголком сознания понимал, что мысли ему в голову лезут бредовые, Айзерманн никогда не позволял себе смешивать личную жизнь и деловые интересы. Однако перед мысленным взором Мориса весьма навязчиво маячила картинка: развалившаяся в кресле туша господина президента и стоящая рядом на коленях Дениза, отыскавшая под свисающими складками брюха сморщенный обвисший стручок… Какая мерзость…

Картинка была настолько яркой, что, когда дверцы лифта неторопливо разъехались и в холл вплыла Дениза Ло, Морис уставился на ее платье, которое лишь с большой натяжкой можно было посчитать деловым. Нет ли подозрительных влажных пятен?

– О, Морис… Как удачно, что вы еще не уехали. У меня почти пять часов до рейса на Эль-Париж, а я совсем не знаю Цюрих… Вы не могли бы порекомендовать приличное заведение, где можно было бы скоротать часок-другой за ужином, желательно не синтетическим?

– Я… Да, конечно же… Например, «Грансюиз» славится своей кухней…

– Но есть одна проблема… Отчего-то считается, что дама отправляется в ресторан в одиночестве лишь для поиска партнера, и все попытки спокойно покушать обречены. Просьба составить мне компанию не покажется вам слишком навязчивой?

…Электронный оркестр играл хит сезона «Я генавр, созданный для любви». Единственный живой музыкант, седой солист-скрипач, заставлял свой инструмент звучать с такой пронзительной грустью, словно мысль о том, что он не генавр и для любви не создан, повергала старика в бездны отчаяния…

Танец закончился. Они вернулись к столу. В голове Мориса звучала не печальная скрипка – гремели победные фанфары. И одновременно (бывает и так) попискивал калькулятор: до рейса у нее пять часов, ужин уложился в полтора и уже завершается, а значит… Предприятие, казавшееся полной авантюрой, движется к логичному финалу. К очень приятному финалу…