Пылающие короны

– Когда-то это было святилищем Эаны. – Она подняла руку, заставляя огонь танцевать. Рен сразу распознала чары. Целительница была хороша и в этом, легко превращая огонь в свою марионетку. Каждый язычок пламени стал ниточкой, за которую можно было потянуть. – Когда Эана впервые приехала в горы Мишник, она устроила здесь себе дом. Она искала убежища от пронизывающего холода и воющих ветров и во тьме этой горы разожгла это самое пламя. Огонь согревал ее в самые темные ночи и напоминал о том свете, который ждал ее впереди. Он стал маяком надежды, символом процветающего королевства, которым однажды станет эта земля.

Пламя обрело очертания женщины. Она стояла на коленях, запрокинув лицо к небу. Рен посмотрела вниз, почти ожидая увидеть прародительницу, стоящую на коленях рядом с ней. Но там была только туфля Аларика и камень под ней.

Она снова взглянула на пламя.

– Это Вечный огонь Эаны? – не веря своим глазам, спросила она. – Тот самый?

Вилла кивнула.

– Он горел здесь тысячи лет.

Рен закрыла глаза, почувствовав присутствие своей предшественницы. Здесь была магия Эаны. Свет ее костра. Он горел целую вечность, во время войн, смертей и страданий, изгнания ведьм и возвращения власти королев. Он видел взлет и падение великого королевства и все же не потух. Эта мысль наполнила Рен таким чувством надежды, что она улыбнулась. Смех так и рвался из нее.

– Что смешного? – спросил Аларик.

– Эана спасет нас, – Рен чувствовала это душой, – Эана исцелит нас.

Рен посмотрела на Виллу, Верховная Целительница тоже улыбалась. Надежда витала в воздухе вокруг них, такая же яркая, как пламя.

– Так что теперь? – поторопил ведьм Аларик. – Мы бросимся в пламя, чтобы узнать, сгорим мы или нет?

– Хватит ваших шрамов, – ответила Вилла, призывая их взяться за руки. Аларик без колебаний взял руку Рен, его пальцы переплелись с ее пальцами с такой уверенностью, что по спине девушки пробежала волна тепла.

Тор кашлянул, звук эхом разнесся по маленькой пещере, и сделал шаг назад.

– Огонь прогонит тьму внутри вас, – сказала Вилла. – Он вытащит проклятие на свет. – Она сунула руку в мешочек на поясе, бросила горсть кристаллов соли в огонь и начала что-то бормотать себе под нос. Огонь зашипел, разгораясь.

Вилла потянулась сквозь пламя, как будто это был всего лишь воздух, и взяла их руки в свои. Она потянула их в середину пламени, втроем они стояли у жерла костра Эаны, наблюдая, как серебристые языки пламени лижут их кожу.

Сначала Рен ничего не почувствовала. Лишь слабое покалывание в запястье. Затем боль разгорячилась и пронзила ее кости, леденящий кровь крик наполнил комнату. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что это ее собственный вопль.

Она попыталась отпрянуть, но Вилла поднесла ее руку к пламени. Слова целительницы стали жестче, как будто она взывала к чему-то внутри себя. Затем, как это уже было, повалил черный дым. Аларик закричал от страха, но он тоже был прикован к пламени. Он наблюдал, как проклятие вытекает из раны на коже Рен.

Рен снова закричала.

– Отпусти ее! – взревел Тор.

Но Вилла не останавливалась. Они зашли слишком далеко. Ее хватка на руке Рен усилилась, когда Аларик отпрыгнул назад, вырываясь из нее. Он ударился о стену.

Вилла не сводила глаз с дыма.

– Покажись!

Рен закричала, когда из нее вырвался еще один столб дыма. Ее ноги подогнулись, но Тор бросился вперед, поймав ее прежде, чем она ударилась о землю. Он обнял ее за талию, когда дым сформировал перед ними лицо. Сначала Рен подумала, что это Эана, первая ведьма, но чем дольше она смотрела на сгущающийся дым, тем более знакомым он становился.

Лицо было словно ее. Рот открылся в смехе, пронзительный звук разнесся по пещере.

– Онак Старкрест, – пораженно выдохнула Вилла, – древнее проклятие.

Рен попыталась отшатнуться от Онак. Безуспешно! Каким-то образом Онак похоронила часть себя, своего проклятия в Рен. Она оставила свою тень, и она преследовала девушку, причиняла боль.

Рен начала сильно дрожать. Дым был и внутри ее тела. Он заполонил легкие, выходя через рот и нос. Она задыхалась. Но Вилла не отпускала ее. Карие глаза целительницы побелели, радужки закатились. У нее шла пена изо рта, она впала в транс. У Рен мелькнула ужасная мысль, что проклятие пытается завладеть и ею тоже.

– На помощь! – закричала Рен. – Пусть это прекратится!

Резким рывком Тор оттащил ее от Виллы, разрывая связь. Целительница отшатнулась и рухнула кучей у стены. Пламя вырвалось наружу, хлестнув Тора по щеке, когда он обнял Рен. Но он не мог защитить ее от дыма, возвращающегося внутрь нее.

Рен рухнула на него, слабо хватаясь за воротник его рубашки. Он запустил руку в ее волосы, приподнимая ее голову. Она открыла глаза и увидела шторм в его взгляде.

– Все в порядке, – успокаивающе произнес он, – я держу тебя.

Рен открыла рот, подбирая слова, но вырвался лишь сдавленный стон. Вечный свет потускнел, комната наполовину наполнилась дымом. Рен зажмурилась, пытаясь отогнать страх. От дыма ее веки отяжелели.

Тор прижался к ней лбом.

– Все кончено, – прошептал он, – отдохни.