Пылающие души

Я не ожидал такой реакции, даже рот приоткрыл от удивления. Я был морально готов к грому и молниям, но их не последовало, и это было очень странно. Наташа развернулась и быстро пошла в направлении метро. Теперь мне пришлось догонять ее. Поравняться с женщиной мне удалось уже на входе в метро, где она остановилась у киоска с пивом. Я прошел мимо, и она, что-то бормоча под нос, снова увязалась за мной. Только одну фразу мне удалось услышать четко:

– А вот от бутылочки холодного я бы не отказалась. Во всем Колька виноват.

Неужели она винила его за то, что он без меры пил, поэтому они все погибли и теперь выпить уже не могут?

Я прошел через турникет, приложив карточку к светящейся панельке, а моя соседка скользнула за мной, невидимая не только людьми, но и датчиками метро. Она остановилась в начале лестницы прямо на пути людского потока. Я был погружен в размышления о мужчине с ребенком. Не расскажет ли он кому-нибудь о странном человеке, говорящем с самим собой на весьма щекотливые темы? Задумавшись, я остановился и простоял так несколько секунд, пока в меня сзади не ткнулся дедушка с большой сумкой.

– Чего стал на дороге? – пробормотал он, спускаясь вниз.

Я поискал глазами соседку и, когда нашел, почему-то разволновался. Она неестественно ворочала головой из стороны в сторону и размахивала руками по кругу, будто делала утреннюю зарядку. Ее взгляд выражал неподдельный интерес к окружающим и самой станции, как будто она видела эти стены в первый раз. Возможно, так и было, ведь мне неизвестно, где ей приходилось побывать при жизни, а куда судьба ее не заносила.

Люди проходили сквозь нее, не замечая бестелесную женщину. Она спустилась вниз и посмотрела в мою сторону. Наташина рука поднялась и указала на меня, а палец начал призывно сгибаться, намекая на то, что я долго стою на одном месте.

Я двинулся вниз. Наташа, не опуская руки, наводила палец на людей, уже прошедших сквозь нее и шагающих наверх. От этого ее движения над их головами появлялось маленькое пламя, почти мгновенно исчезавшее от сквозняка в метро. Но ей и этого было достаточно: эффект получался просто великолепным! Я, как единственный свидетель, смотрел на все это с раскрытым ртом, очень медленно спускаясь к ней.

Вот сквозь Наташу с трудом проковыляла бабушка, опиравшаяся на палку. Она несла тяжелую сумку, что перекашивало ее на одну сторону. Сделав еще один шаг, бабушка остановилась и стала оглядываться по сторонам. Затем, медленно развернувшись, она посмотрела прямо туда, где стояла моя соседка. Лицо старухи почти упиралось в Наташин палец, отделенное от него всего парой сантиметров. Я не мог понять, видит ли она мою соседку, или ее внимание привлекло что-то за спиной призрака. Чтобы разобраться в этом, я сделал еще два шага и остановился, так как бабушка выронила тканевую сумку с огромным цветком и схватилась рукой за сердце. Вторая ее рука зашарила по седой голове и в какой-то момент сорвала с нее легкий платок. Она бросила его вперед, и тот, пролетев сквозь Наташу, приземлился на платформу. Старушкина палка с гулким грохотом упала к ее ногам.

Люди останавливались, не понимая, что с ней происходит. Кто-то посчитал это проявлениями маразма, но некоторые старались помочь.

– Что с вами? – спросила девушка лет двадцати, державшая в руках корзинку с котом. Животному тоже что-то не нравилось: оно шипело в ту же сторону, куда пыталась указать людям пожилая женщина.

– Да чего вы от нее хотите? Годы берут свое, вот и тронулась головой, – сказала молодая женщина, идущая за руку с маленьким мальчиком. – В ее годы, дай Бог, чтобы вы смогли такие сумки носить.

Бабушка тем временем опустилась на колени и хваталась за сердце уже двумя руками. Она закричала, казалось, не отдавая себе отчета в том, где находится.

– Врача! – крикнул высокий длинноволосый парень, стоявший на верхней ступеньке. – Там человеку плохо!

Его слова адресовались дежурной по станции, немедленно приступившей к выполнению плановых действий. Станцию заполонил звук сирены, а по громкоговорителю вызвали полицию. В это время рука дежурной уже набирала номер на диске служебного телефона, чтобы вызвать медицинскую помощь.

Бабушка, стоя на коленях, разорвала на груди кофту, будто та была сделана из бумаги. Все собравшиеся стали свидетелями того, о чем многие слышали, но чего никогда не видели. Из ее груди в районе сердца вырывался огонь. Маленькое пламя разрасталось – на пожилой женщине уже горела одежда.