Пылающая звезда

– Вообще-то, это совершенно необязательно, но Бату никогда не выдает себя, когда дело касается девушек. Ну, ради меня он тоже скрипел зубами, но делал это. Он практически умолял: «Уберите ее от меня. Я так больше не могу», – умолял он. Кроме того, этому идиоту впервые кто-то нравится.

Я бы не удивилась словам Демира. Кто знает, как эта желтая ведьма, любительница сплетен, донимала Батухана? Мне было очень жалко мальчика, но было странно осознавать, что ему кто-то нравится. Никто не мог сравниться с Батуханом по части несерьезного отношения к девушкам.

– Батухан?

– Да. Кажется, она второкурсница. Звучит забавно, не так ли?

– Довольно забавно, вообще-то.

– Забудь о Батухане… – Демир изобразил на лице уставшее выражение. Посмотрим, чем он меня зацепит?

– Похоже, тебе не нравится, что я держусь от тебя подальше. В чем дело?

Когда он подвинулся с подмигиванием и пошлой ухмылкой на лице, я легонько ударила его тыльной стороной ладони по животу. От его взгляда ничего не ускользнуло.

– Все мое тело сопротивляется тому, что тебя нет рядом. Что мне делать?

– В последнее время ты была очень близка к Огузу. Я не мог такое упустить.

От неожиданной смены темы разговора на Огуза я закатила глаза, а в голове снова всплыл внезапный визит Демира вчера вечером.

Я собиралась спросить с него позже за то, что он вот так ворвался в мою комнату, но в этот раз я хотела немного раздвинуть его границы, чтобы позлить его.

– Вообще-то, Огуз – хороший парень.

Выражение его лица изменилось в ответ на мою фразу, и в нем начал проявляться гнев. Я никогда не хотела смотреть на его лицо, когда он злился или ревновал.

– Хороший ли он? Мы говорим об одном и том же человеке? Защити этого ублюдка передо мной, Ниса. Он не понимает ни слова о мужественности и порядочности.

Я могла понять его злость на Огуза, в конце концов, он очень заботился о Бахар, но кое-что он забыл. Он вел себя точно так же, переспав с Айбюке, и я никак не могла выбросить это из головы. Так в чем же разница между ними? Никакой разницы не было. Демир тоже не был праведником.

– Допустим, он был засранцем, а как быть с тем, что сделал ты?

– Сейчас не время и не место для ревности, Ниса.

Ревность? Это не имеет ничего общего с ревностью! Я просто констатировала факты.

– Я ни к кому не ревную, – тут же оправдалась я.

– Я ни к кому не ревную. – Он подошел ко мне с лукавой улыбкой и взял меня за подбородок, заставляя посмотреть на него.

– У тебя губы дрожат, когда ты это говоришь.

Действительно ли мои губы дрожат?

– Откуда ты знаешь, что у меня дрожат губы?

– Я не могу отвести от них глаз. Например, почему бы мне не отложить все дела и не поцеловать тебя?

Я помешала ему, обняв его за плечи, когда он слегка наклонил голову.

– Стоп! Помедленнее!

Когда он снова сел, я продолжила допрос, чтобы избавиться от заблуждений в своем сознании.

– Дело не в этом. Ты действительно заботишься о Бахар, я это вижу, но я не могу понять, почему ты так сильно переживаешь.

Я не ревновала Бахар, я просто хотела узнать истинную причину увлечения Демира. Когда он взял меня за подбородок и заставил посмотреть на себя еще раз, я поняла по его глазам, что он собирается поделиться со мной чем-то очень важным.

– Потому что она очень похожа на мою маму с ее кудрявыми волосами.

Волосы тети Мельтем заканчивались у плеч и были прямыми.

– На мою родную мать, – прошептал он, и я сглотнула от услышанного.

Мне хотелось закрыть глаза, так как глаза начали гореть. Как я могла быть такой глупой? Я открыла рану ребенка, ничего не зная.

Бахар была похожа на мать Демира, которая умерла при родах, и поэтому он так оберегал ее.

– У меня дома, у изножья кровати, стоит ее фотография в маленькой рамочке. Когда я узнал, что меня усыновили, моя мать, Мельтем, подарила мне ее в качестве подарка на мой очередной день рождения. Если ты когда-нибудь придешь ко мне в гости, я покажу ее тебе.

Я ненавидела себя, когда Демир ловил большим пальцем мои нежданные слезы. Я не должна была быть такой безрассудной и должна была научиться держать язык за зубами, когда придет время.

– Демир… Боже, мне так жаль, – прошептала я, фыркая и вытирая щеки тыльной стороной ладоней.

Полный надежды взгляд маленького ребенка, рассматривающего фотографию своей матери; я не могла вычеркнуть из памяти эту сцену, которая пронеслась перед глазами, как кадр из фильма. Как же мы были похожи…

– Почему ты извиняешься?

– Я открыла твою рану.

– Ты не знала.

– Все в порядке.

С грустной улыбкой на лице он поднялся со своего места и отряхнул испачканные брюки. Кажется, наше время на сегодня закончилось, и пора было уходить. Когда он поднял меня с места, взяв за руку, я крепко сжимала гвоздику в своей ладони.