Пыль Снов

— Значит, — Шеб облизнулся, — там может быть … добыча. Забытые сокровища… в конце концов, кто еще сюда приходил? Пустоши обещают лишь смерть. Все это знают. Наверное, мы первые люди, увидевшие…

— Кроме обитателей, — пробормотал Раутос. — Таксилиан, ты видишь путь внутрь?

— Нет, пока нет. Но мы что-нибудь найдем, уверен.

Вздох выскочила и преградила всем дорогу: — Это место проклято. Не чуете? Оно не принадлежит людям — людям вроде меня и вас. Мы не принадлежим ему. Слушайте же! Войдя внутрь, мы никогда не выйдем!

Асана заскулила и попятилась. — Мне он тоже не нравится. Надо поскорее уйти, как она сказала.

— Не можем! — рявкнул Шеб. — Нам нужна вода! Как, вы думали, мог выжить здесь такой большой город? Он стоит на источнике воды…

— Которая высохла и вот почему они ушли!

— Высохла, да, быть может. Для десяти тысяч жаждущих душ. Не для семи. И кто знает, как долго… вы не понимаете: если не найдем здесь воду, погибнем.

Дух был немало озадачен такими словами. Они нашли источник всего два дня назад. У всех есть бурдюки, и в каждом плещется… Только вот он не помнит, где они нашли бурдюки. Может, всегда несли? А что насчет широких шляп, защищающих их от яркого горячего солнца? Посохов? Оплетенного веревками ящика писца, что есть у Таксилиана? Складня Раутоса, на котором вычерчена карта? В плаще Вздох есть зашитые карманы, и в каждом Плитка. У Наппета вместо пояса плетеный ремень — костолом. У Шеба — россыпь кинжалов. Асана тащит веретено и груду спутанной пряжи, из которой делает изящные кружева. У Последнего есть котелок и тренога для костра, серп и коллекция кухонных ножей… Откуда, принялся гадать, замирая от ужаса, дух, появились все эти вещи?

— Ни еды, ни воды, — говорил Наппет. — Шеб прав. Но, что еще важнее, найдя дверь, мы сможем за нею обороняться.

Слова его повисли в наступившей тишине, медленно поднимаясь, словно мелкая пыль — дух видел слова, теряющие форму, но не смысл, порядок звуков, но не страшное значение. Да, Наппет высказал тайное знание. Слова, вырезанные ужасом на их душах.

Кто-то за ними охотится.

Асана начала рыдать — тихо, захлебываясь слезами.

Руки Шеба сжались в кулаки. Он уставился на нее.

А Наппет повернулся к Последнему и задумчиво разглядывал здоровяка. — Знаю, — сказал он, — ты тупоголовый фермер, Последний, но выглядишь сильным. Сможешь держать меч? Если нам придется поставить кого-то у входа — ты сможешь продержаться?

Мужчина нахмурился, отвечая: — Может, я никогда мечом не пользовался, но никто мимо не пройдет. Клянусь. Мимо меня никто не пройдет.

А Наппет уже держал меч в ножнах, который и вручил Последнему.

Дух задрожал, увидев оружие. Он знал его — и не знал. Необычное, пугающее оружие. Он смотрел, как Последний вынимает клинок из ножен: односторонняя заточка, темное, пятнистое железо, острие утяжелено и немного изогнуто. Бегущая по клинку узкая выемка подобна черному разрезу, кошмарной щели в саму Бездну. Он воняет смертью… всё это оружие — ужасный инструмент разрушения…

Последний взвесил меч в руке. — Я предпочел бы копье, — заявил он.

— Мы не любим копья, — зашипел Наппет. — Не так ли?

— Да, — хором отозвались остальные.

Лоб Последнего наморщился еще сильнее. — Я тоже. Не знаю, почему я… я… захотел копье. Думаю, черт в ухо нашептал. — Он сделал охранительный жест.

Шеб сплюнул, чтобы скрепить защиту.

— Мы не любим копья, — шепнул Раутос. — Они… опасны.

Призрак согласился. Лишенный плоти, он тем не менее дрожит и чувствует холод. Было копье в его прошлом, да? Может… Страшная вещь, стремящаяся ударить в грудь, в легкое, распоровшее мышцы руки. Содрогания ударов, стоны костей… он делает шаг назад, еще шаг… Боги, он не любит копья!

— Идемте, — сказал Таксилиан. — Пора искать путь внутрь.

Путь внутрь есть. Дух знал это. Путь внутрь есть всегда. Вызов в том, чтобы его найти, увидеть и понять, что это путь. Важнейшие двери вечно скрыты, замаскированы, кажутся чем-то совсем иным. Важнейшие двери открываются лишь в одну сторону; едва ты проходишь, они закрываются, подняв тучу пыли, и пыль щекочет затылок. Снова их не открыть.

Такова дверь, которую он ищет, понял дух.

Не поджидает ли она в мертвом городе?

Скоро он узнает. Прежде чем ловец отыщет его — отыщет их всех. «Носитель Копья, убийца. Тот, Кто не отступает, Кто смеется в тишине, Кто не дрогнет… нет, он не закончил играть с нами, со мной, с нами, со мной.

Нужно найти дверь.

Мой путь внутрь».

Они подошли к передней лапе дракона, к когтям, к громадным толстым колоннам из мрамора, глубоко вонзенным в твердую почву. Вокруг основания повсюду видны трещины, провалы, земля кажется зыбкой. Раутос хмыкнул и присел, засунув пальцы в одну из трещин. — Глубоко, — пробурчал он. — Город проседает, а значит, вода внизу действительно высосана.

Таксилиан покачивал головой, изучая массивную башню — переднюю лапу. — Слишком большая, — шепнул он. — Она одна стоит полдюжины эрлийских шпилей… если она действительно полая, может вместить тысячу обитателей.