Пыль Снов

Конечно, он может ошибаться. Да, он ощущает страдания богов, имена коих застыли в нем - но, возможно, это его знание усиливает муки души, обреченной извиваться в ловушке сочувствия. Возможно, он сам устроил судилище над давно погибшими божествами. Если так… какое он имеет право? Тревожный вопрос. Но его легионы маршируют. Они идут искать ответ на вопрос, хотя даже вопрос известен лишь Адъюнкту. Это превыше доверия, превыше самой веры. Это готовность разделить безумие; все они захвачены водоворотом, и грядущая участь уже не важна. “Достоин ли я? Как узнать? Я веду, но смогу ли защитить?.. Ведь я не знаю, что нас ждет”.

- Командор.

Вздрогнув от мрачных мыслей, он пошевелился, выпрямляясь в седле. Поглядел на Атри-Цеду. - Извините, вы что-то сказали?

Араникт утерла пот на странно бледном лице. Она явно колебалась.

- Похоже, у вас солнечный удар. Спешивайтесь, я пошлю за…

- Нет, господин.

- Атри…

Он видел на ее лице нарастающую панику, ужас. - Мы в плохом месте! Командор Брюс! Нужно уходить! Мы должны… мы в плохом месте…

И тут гром сотряс землю; барабанный грохот длился и длился…

***

Пылевая буря или армия? Кенеб прищурился на ярком солнце. - Капрал.

- Сэр.

- Скачите к авангарду. Думаю, мы сейчас увидим хундрилов и войска Напасти.

- Слушаюсь, сэр!

Едва вестовой ускакал, Кенеб глянул налево. Колонны Брюса чуть впереди - сегодня малазан никак нельзя назвать скороходами. Плохое настроение, брожение; дисциплина рушится. Утром он проснулся от изжоги столь сильной, что слезы потекли из глаз. Сейчас стало чуть лучше, но ему нужно найти хорошего целителя.

Внезапный порыв ветра ударил в лицо, запахло горечью. Он видел, что Блистиг выехал из колонны своего легиона и скачет к нему. Это еще что?

***

Банашар трусил рядом с тяжелым фургоном. В голове грохотали молоты. Он иссох не хуже здешней проклятой земли. Он не сводил глаз с налегающих на упряжь волов, с дергающихся хвостов, с облаков мух, с соли и пыли, покрывших бока и ноги животных. Копыта стучали по твердой почве.

Расслышав ропот солдат, идущих справа, Банашар поднял взгляд. Небо вдруг приобрело тошнотворный цвет. Ветер ударил его, во рту был мелкий песок, глаза жгло.

“Проклятая пылевая буря. Пора ей скомандовать остановку. Пора ей…”

Нет, цвет неправильный. Рот был суше камня; у него сдавило горло, заломило в груди… “Боги, нет. Ветер - дыхание садка. Это же… Осенняя Змея, нет!”

Он упал и забился в судорогах, чуть не ослепнув от боли.

Сержант Восход уронил вещевой мешок и бросился к упавшему жрецу. - Ромба! Зови Баведикта! Похоже, ему худо…

- Пьян, - буркнула Шпигачка.

- Я хочу…

Под ними задрожала земля. Заревели бесчисленные животные. По рядам солдат что-то пробежало - рябь тревоги, мгновенно родившейся неуверенности. Звучали вопросы без ответов; смятение нарастало.

Шпигачка наткнулась на Восхода, чуть не сбив присевшего около жреца сержанта. Он видел, что старик бормочет, видел, как голова его дергается от невидимых ударов. Что-то разлилось по левой руке Восхода - он поглядел и увидел капли крови. - Толчок Странника! Кто его ударил? Я не заметил…

- Ножом? - крикнула Шпигачка.

- Не… я не… давай, помоги перевернуть…

Грохот усилился. Ревели волы. Колеса скрипели, фургоны отклонялись. Раздались тревожные вопли.

Восход поглядел в небо: ничего, только плотное облако золотистой пыли. - Мы попали под чертов шторм! Где Баведикт? Шпига, иди ищи его!

- Думала, тебе помощь нужна…

- Погоди… ищи Ежа… ищи командира - у мужика кровь из кожи сочится! Прямо через поры! Быстрее!

- Что-то происходит, - сказала сверху Шпигачка.

Ее тон заставил его продрогнуть до костей.

***

Капитан Рутан Гудд прерывисто вздохнул, яростно отгоняя тошноту; пронизавший тело ужас заставил руку саму выхватить меч. Корни Азата, что такое? Но он ничего не видит - пыль повисла пеленой, заслонив небо, солдаты по сторонам вдруг заметались, словно потеряв зрение - но впереди ничего, пустая земля. Скаля зубы, Рутан пнул коня, встал в стременах. Меч был в руке, с белого, почти прозрачного лезвия струился пар.

Он заметил это краем глаза. - Кулак Худа! - Колдовской рисунок, маскирующий лезвие (сотни лет ушли на уплотнение защитных чар) сорвало за миг. Руку ожгло холодом. “Она отвечает. Отвечает… на что”?

Он вылетел из колонны.

Вдоль гребня холмов к юго-востоку появилась какая-то шевелящаяся линия.

Гром подкатывался все ближе. Словно алмазная крошка, блестело железо; казалось, на вершинах холмов прорезываются зубы. Суета заставляла глаза болеть. Он видел всадников, выскакавших из авангарда. На копьях треплются флаги переговорщиков. Ближе - пехотинцы уставились на него и проклятый меч, другие шатаются, попав в леденящий холод, оставшийся по его следу. Закованные в сталь доспехов бедра, спина коня покрылись густым слоем инея.

“Она отвечает - никогда еще так не было! Боги подлые! Отродье Азата! Я чую… о нет, о боги…”

***

- Стройся! Морская пехота, в строй! Первая линия - застрельщики! Отходим, назад!