Пыль грез. Том 2

Следом за ней он вышел в лагерь – тихий, упорядоченный. От роты к роте аккуратными рядами протянулись цепочки костров, на которых готовилась пища. Палатки натянуты на точном, хорошо выверенном расстоянии одна от другой. Пахло свежезаваренным чаем, да так, что голова кружилась.

Следуя за Кругавой, чуть слева и на шаг позади, Танакалиан обдумывал постепенно собирающиеся у него в мозгу подозрения. Весьма вероятно, Смертного меча вполне устраивает ситуация, когда она, по существу, находится в одиночестве. С точки зрения структуры триумвират верховного командования Серых Шлемов сейчас не только неполон, но и неуравновешен. В конце концов, Кованый щит Танакалиан еще слишком молод, и за равного Смертному мечу его никто не держит. Его обязанности по существу пассивны, а вот она всегда впереди, всегда главная. Одновременно и кулак, и кольчужная рукавица, он же всего лишь плетется следом за ней – в данный момент в самом прямом смысле.

Конечно же, ей это нравится. Легенды об их эпическом походе будут складываться вокруг персоны Кругавы, она же может позволить себе великодушие по отношению к тем, кого допустит постоять в собственной тени. А сама будет возвышаться над всеми, и лучи солнца упадут прежде всего на ее лицо, до мельчайших подробностей высветив ее геройскую решимость.

Вот только не стоит забывать слова, что сотню лет назад произнес Кованый щит Экзас. «От жара может треснуть самая ярая маска». Так что, Смертный меч Кругава, я буду лишь наблюдать за тобой, уступив тебе место на пьедестале. Нас ожидают великие свершения, а за нашей спиной стоят создания из нашей юности, желая видеть, чего добились своими жертвами.

Вот в этот-то миг Кованый щит и шагнет вперед, один под безжалостным солнцем, и не отшатнется перед жарким пламенем. Я сделаюсь тиглем судии, Кругаве же придется отступить и ждать того, что я изреку.

Сегодня вечером она не жалела ни времени, ни внимания, обращаясь к каждой сестре и к каждому брату как к равным, но Танакалиан прекрасно видел за всем этим холодный расчет. Видел, как она прядет нить за нитью свой личный эпос, как эти пряди тянутся за ней, пока она переходит от одной кучки солдат к другой. Чтобы соткать героя, нужна тысяча глаз, чтобы сложить достойную песнь – тысяча глоток. Короче говоря, требуется тщательно рассчитанный дар свидетельствования – чтобы выплести каждую подробность каждой сцены огромного, обширного гобелена, который и являла собой Кругава, Смертный меч Серых Шлемов Измора.

Его же роль заключалась в том, чтобы следовать за ней на шаг позади.

Поскольку каждый из нас создает свое личное потайное полотно, изображающее собственное геройство. Увы, только безумцы пользуются для вышивки одной лишь золотой нитью – в то время как остальные, те, кто не боится правды, используют всю палитру целиком, берут клубки потемнее, чтобы запечатлеть тени, укромные уголки, куда никогда не падает свет и где произрастают не столь утонченные помыслы.

И разве не прискорбно, что нас, не боящихся правды, так мало?

Танакалиан подозревал, что в любой толпе – сколь угодно обширной и всеобъемлющей – он, если хорошенько присмотреться, увидит вокруг себя только блеск золотой вышивки, такой яркий, так пылающий огнем дикого эгоизма и самообмана, что ему останется лишь застыть в ослеплении, зияя выжженными глазницами.