Пути за пределы "эго"

В статье «Наука и мистицизм» физик Фритьоф Капра отзывается на тему комплементарности. Он полагает, что ни научное наблюдение, ни мистическое прозрение не могут быть редуцированы друг к другу или заменить друг друга, но одинаково полезны и вместе дают более полное видение мира, чем каждое в отдельности.

Рождение трансперсональной антропологии, данные которой резюмируют Чарльз Лафлин, Джон Макманус и Джон Ширер, знаменует новое расширение трансперсональной перспективы. Будем надеяться, что в будущем мы станем свидетелями рождения других дисциплин, таких, как трансперсональная философия и трансперсональная политика.

Во второй половине XX века произошло нечто совершенно неожиданное, что подвергло еще большему сомнению связь между наукой и «расколдовыванием», возбудило огромный интерес к трансперсональным явлениям и оказало заметное и по сей день влияние на культуру. Дело в том, что именно открытия в области технологии способствовали индуцированию трансцендентных переживаний. В числе примеров — психоделики, которые вызывают самые разнообразные сильнейшие измененные состояния сознания; биологическая обратная связь, подтвердившая призыв йогов к волевому контролю над автономной нервной системой; технология реанимации, увеличившая в несколько раз число людей, имеющих околосмертный опыт, и космические путешествия, вызывающие трансперсональные переживания у астронавтов и космонавтов. В конечном счете число людей, испытавших сильные трансперсональные переживания, чрезвычайно возросло, и общее влияние этих событий на индивидуальную жизнь и культуру в целом еще предстоит полностью оценить и понять.

Например, большинство астронавтов и космонавтов прошли инженерную или штурманскую подготовку, обучаясь эмоциональному контролю и бесстрастности. Тем не менее все они испытывали благоговейный страх перед пленительной красотой Земли, обрамленной черной бесконечностью Космоса. «Никому, — сказал как-то космонавт Олег Макаров,— не удавалось сдержать своего искреннего восхищения при виде захватывающей панорамы Земли».

У некоторых это вызвало сильные трансперсональные переживания. Два наиболее общих типа таких переживаний были названы «эффектом сверхвидения» («the overview effect») и «вселенским прозрением» («the universal insight»). Эффект сверхвидения — это чувство единства, взаимозависимости и недолговечности жизни на Земле; вселенское прозрение — это чувство единства и взаимосвязи всех вещей. Усиленные с помощью определенных средств, эти переживания определяют и трансформируют наше коллективное сознание, космические путешествия могут оказаться важной вехой и катализатором человеческой эволюции.

В своей работе «Околосмертный опыт» Кеннет Ринг дает ясный и широкий обзор точек зрения на природу и последствия такого опыта. Чем больше мы узнаем об этих переживаниях, тем таинственнее они становятся, и ни одно объяснение — биологическое, психологическое или духовное — не может быть исчерпывающим. Совершенно очевидно, что такие переживания необыкновенно сильны, многозначны и преобразующи. Люди, пережившие подобный опыт, демонстрируют заметно углубившееся понимание жизни, любви, учения и заботы о других. Поскольку сейчас такому воздействию подвержены миллионы людей, Ринга интересует, не может ли их психологическая трансформация катализировать коллективную трансформацию в культуре. Возможно, влияние индуцирующих трансценденцию технологий на нашу культуру и сознание только начинается.

РАЗНЫЕ ВЗГЛЯДЫ ИЗ РАЗНЫХ СОСТОЯНИЙ

Гордон Глобус

30 июня 1972 г.

Редакторам журнала «Science» Американской ассоциации за научный прогресс

Уважаемые господа!

Похвально, что в «Science» была опубликована спорная статья Тарта «Состояния сознания и науки, зависящие от специфических состояний сознания». Тарт правильно указывает на важность научного исследования измененных состояний сознания (ИСС). Трудно вообразить себе момент в научной истории, когда наука настолько отстала от культуры, что даже ординарные в остальных отношениях исследователи сочли неуместными немногие исследования поведения, связанного с психоделическими веществами. К сожалению, представления Тарта о философии науки настолько узки, а его взгляды на отношения между «науками специфических состояний» настолько радикальны, что его соображения рискуют быть отвергнутыми теми, к кому они обращены, то есть «честным» научным истеблишментом, читающим эту статью в обычном состоянии сознания.