Путешествие одиннадцатое

Коллеги! Я должен сообщить вам одну деталь, принципиальную для понимания происходящего. Космический корабль «Божидар П» имел на борту, кроме различных товаров, адресованных арматорам Проциона, большое количество ячеек синтетической ртутной памяти для Млечного Университета в Фомальгауте. Эти ячейки содержали два рода сведений: из области психопатологии, а также архаической лексикологии. Надо думать, что Калькулятор, разрастаясь, поглотил эти ячейки. В результате он впитал в себя совокупность знаний о таких проблемах, как история Джека Потрошителя и душителя из Глумспика, как биография Захер-Мазоха, как мемуары марки-за де Сада, как протоколы секты флагеллантов из Пирпинака, как оригинал книги Мурмуропоулоса «Кол в разрезе веков», а также известный уник библиотеки в Абберкромби — «Пыряние», рукописная книга обезглавленного в 1673 году в Лондоне Хэпсодора, который был известен под кличкой «Ошейник младенцев». Или оригинальное сочинение Яника Пидвы «Пытай сам», того же автора «Душение, Усекновение и Паление — к вопросу о катографии», и единственный в своем роде раритет — «Масляное меню», предсмертное творение О. Гальвинария из Амагонии. В этих злополучных ячейках находились также расшифрованные с каменных плит протоколы заседаний секции каннибалов союза неандертальских литераторов и «Висельные рассуждения» виконта де Крамфусса. Если я добавлю, что в них нашли свое место такие произведения, как «Идеальное убийство», «Тайна черного трупа» или «Азбука убийства» Агаты Кристи, то вы сможете себе представить, какое ужасное влияние имело все это на невинную в общем-то личность Калькулятора. Ведь мы стараемся по мере сил держать электромозги в неведении относительно этих ужасных сторон человеческой натуры. Теперь, когда окрестности Проциона заселяет железное потомство машины, набитой историей человеческой дегенерации, извращений и преступлений, я вынужден, к сожалению, заявить, что электропсихиатрия в этом случае бессильна. Больше мне нечего сказать.

И старик в полном изнеможении неверными шагами отошел от трибуны среди общего глухого молчания. Я поднял руку. Председательствующий посмотрел на меня с удивлением, но после короткого колебания дал мне слово.

— Коллеги! — сказал я вставая. — Вопрос, как я вижу, весьма серьезен. Его серьезность я смог оценить только после убедительного выступления профессора Гаргаррага. И хотел бы сделать почтенному собранию предложение. Я готов сам вылететь в район Проциона, чтобы выяснить, что там делается, разгадать тайну исчезновения ваших людей, а также по мере возможности добиться мирного разрешения назревающего конфликта. Я отчетливо вижу, что эта проблема гораздо сложнее всех, с какими мне до сих пор приходилось сталкиваться, но есть моменты, когда надлежит действовать, не подсчитывая шансов на успех или риск. Поэтому…

Мои слова потонули в буре аплодисментов. Я опускаю все, что происходило на совещании потом, поскольку это было слишком похоже на бурную овацию в мою честь. Комиссия и собрание наделили меня всеми возможными полномочиями. Назавтра я имел беседу с руководителем отдела Проциона и шефом космической разведки в одном лице, советником Малинграутом.

— Вы хотите лететь уже сегодня? — спросил он. — Отлично. Но не на своей ракете, Тихий. Это невозможно. Для подобных миссий мы используем специальные.

— Зачем? — поинтересовался я. — Меня вполне устраивает моя.

— Я не сомневаюсь в ее качествах, — ответил он, — но речь идет о камуфляже. Вы полетите в ракете, похожей внешне на что угодно, только не на ракету. Это будет… Впрочем, увидите сами. Кроме того, вы должны высадиться ночью…

— Как ночью? — я был в недоумении. — Ведь меня выдаст пламя реактивной струи…

— Такую тактику мы применяли до сих пор, — произнес он, явно огорченный.

— Я уж как-нибудь разберусь на месте, — сказал я. — Мне придется лететь переодетым?

— Да. Это необходимо. Вами займутся наши эксперты. Они уже ожидают. Пройдите, пожалуйста, сюда…

Меня провели секретным коридором в комнату, похожую на небольшой операционный зал. Тут мной занялись четыре человека. Когда меня через час подвели к зеркалу, я себя не узнал. Закованный в листовое железо, с квадратными плечами и такой же головой, со стеклянными окулярами вместо глаз, я выглядел как обыкновеннейший робот.

— Послушайте, Тихий, — обратился ко мне шеф гримеров. — Вы должны помнить о нескольких важных деталях. Прежде всего, вам нельзя дышать.

— Вы с ума сошли, — сказал я. — Как же это? Ведь я задохнусь.

— Вы не поняли. Конечно, дышите себе на здоровье, но тихонько. Никаких вздохов, никакого сопения, никаких глубоких вдохов — все бесшумно, и уже не дай бог чихнуть. Это будет ваш конец.

— Ясно. Что еще? — спросил я.

— В дорогу вам дадут годовые комплекты «Электронных новостей» и газеты оппозиции — «Голос Пустоты».

— Так у них есть и оппозиция?