Путь златой секиры

Никогда и никому еще не удавалось остановить орду взбесившихся туров почитай что голыми руками. Одного убить – дело славное, троих – подвиг; а в таком количестве – вообще невозможно. Никак. Даже если бы и были крепкие рогатины и обученные лошади, которые позволили бы охотникам держаться в стороне от смертоносных рогов…

Однако они – держались. Размашистые удары топора и секиры валили разъяренных животных налево и направо, мечи быстрыми выпадами добивали упавших… Люди и сами не понимали, каким образом им так быстро удается работать оружием, почти при этом не уставая. Брану даже начало казаться, что он – один из героев Легиона Зари, один из тех, кто сдерживает атаки Орд Хаоса: вот розовое зарево окружает его тело, древний гимн звучит в такт разящим ударам, резкий запах серы и фосфора бьет в ноздри, но лишь подогревает и без того кипящую от ярости кровь…

Гэл моргнул. Ну точно! И острый запах серы с фосфором, и слабый розовый свет… Музыки, правда, не было, но все остальное – один к одному!

– Да бей же, ах-ха, – проскрипел Ахх, – чары недолго продержатся! Не останавливайтесь, ах-ха… Yin Khast, Khast, Khast, ar'Gor zoom-en Rysh!

Резкие слова хлестнули словно плеть, окровавленные мечи снова взялись за работу – грязную, но необходимую…

– Прорвемся! – яростно выкрикнула Соня, швыряя в огромного быка последний свой камешек. Взрыв, волна жара – и пыль рассеялась, а перед людьми, залитыми с ног до головы кровью, как чужой, так и своей, вновь открылись небо и степь!

А также – с десяток знакомого вида черно-желтых ящеров, которые своим огненным дыханием и пригнали сюда стадо туров. В седлах сидели вездесущие амазонки, вооруженные длинными пиками. Одна из всадниц подняла оружие, что-то выкрикнула (наверняка нечто вроде «Убить их!») – и пустила ящера в атаку.

Но если она полагала, что измотанные бойней противники не окажут сопротивления, это было последней ее ошибкой…

Уже зная, на что способен огнедышащий ящер, Соня мгновенно обратилась в «ветер красного дракона», выбивая амазонку из седла и занимая ее место. Свист залитой кровью золотой секиры – и второй ящер, обезглавленный, покатился по земле, придавив свою наездницу. Стейн подрубил ноги третьему ящеру, пришиб кулаком упавшую амазонку, уклонился от струи пламени и боковым ударом разворотил четвертой чешуйчатой твари весь правый бок – та, неосторожная, проскочила слишком близко. Бран, подхватив с земли два копья, одно сразу метнул в противницу (та хоть и успела увернуться, но при этом свалилась со своего «скакуна», который не замедлил дать деру), а второе использовал вместо шеста и в прыжке вынес из седла очередную амазонку. Три всадницы, что держались позади, переглянулись, преувеличенно медленно отсалютовали своими пиками – «уважаем храбрость», – развернули ящеров и ускакали к северу.

– Ффух, – выдохнул Стейн, опираясь на окровавленный топор, – не хотелось бы мне заниматься этим каждый день…

– Никогда… – устало сказала Соня, покачиваясь в седле, – достань-ка флакон, там на три глотка осталось…

Северянин кивнул и, покопавшись в мешке, извлек подарок чародеев Грауторма. Глоток – и у него аж борода встопорщилась от прилива сил. Узрев такое чудо, Бран, прихрамывая, проковылял к Стейну за своей долей эликсира. Сделав глоток, гэл со сверкающими новой мощью глазами передал флакон воительнице; та допила остатки, выбросила пустой сосуд и похлопала по шее дернувшегося ящера.

– Ну что, народ, мне отпустить этого цыпленка? Или в случае чего изобразить, что он мне полностью подчиняется? Не лошадь ведь, сомневаюсь, что удастся заставить его плеваться огнем…

– Отпустить всегда успеешь, – разумно решил Стейн. – Коли слушается уздечки – езжай на нем. Авось пригодится.

– Ладно, уговорил. Ахх… эй, ты где?

Бран метнулся назад и с трудом выволок из высокой травы металлический скелет. Металл вроде как был невредим, но… Да, это «но» все и меняло – последний натиск диких быков опрокинул Ахха, и одно из тяжелых копыт раскрошило череп, который неведомым образом столько лет сохранял разум умершего колдуна.

– Нелепая смерть, – нарушил молчание Стейн.

– Он был верным соратником, – проговорила Соня.

Надо было знать воительницу, чтобы оценить глубину краткой эпитафии погибшему колдуну, одного из тех, кого она не переносила.

– Пойдем, – наконец сказал северянин, – отыщем Цитадель по следам – ящеры их достаточно оставляют…

– А зачем искать? У нас же тут живые «языки» под руками, – указал гэл на оглушенных амазонок. – Очнутся – расспросим…

– А если не очнутся? Тот, в деревне, помнишь?

– Помрут, ну и к фоморам их, – махнул рукой Бран. – Тогда за ящерами и пойдем.

– Эти… девочки не особо разговорчивы, – предупредил Стейн, – тем паче, в плену. Знавал я когда-то таких…

– У меня – заговорят, – недобро улыбнулась Соня.

Не поверить ей было трудно…

Две из шести пленниц действительно умерли – от ран или от колдовства, кто знает, – а четыре пришли в создание, причем почти одновременно. Впрочем, предусмотрительный Бран заранее связал их, чтобы не стоять с ножом у четырех шей сразу.