Путь веры

С этими невесёлыми мыслями она пересекла бульвар и свернула в один из тихих переулков. Хотелось проветрить голову и придумать, как вести себя дальше. Если Андрей Васильевич догадался про альбом, это нехорошо. После этого они виделись с ним только при Роме, и он ничего не сказал, но как свёкор поведёт себя дальше?..

Девушка бродила туда-сюда по парку, в тишине и прохладе готовящегося к похолоданиям города и не могла себя заставить вернуться домой.

– Таня! Татьяна! – окликнул её кто-то.

Она обернулась и увидела соседку. Пожилая соседка с первого этажа, Тамара Ивановна, бойким шагом спешила к ней. Таня запомнила её с первого дня, как только переехала к мужу. Тамара Ивановна была или казалась немного моложе Андрея Васильевича, и жизни в ней виделось больше, чем в вечно строгом и скупом на эмоции свёкре. Таня сразу обратила тогда внимание, или ей показалось, что между ним и соседкой явно существуют какие-то личные взаимоотношения, причём не самые дружеские.

– Ну, наконец-то, я тебя встретила! – Тамара Ивановна раскинула руки и крепко обняла Таню, словно они давние друзья или родственники. – Тебя совсем не видно. Ты что, только дома сидишь?

– Да нет. Просто я в институт с утра пораньше, а потом почему, потом выхожу.

– Ну ладно. Раз встретились, хоть пообщаемся. Хорошо, подальше от этого дома! – выдала неожиданно соседка и, взяв Таню под локоть, без вопросов повела к ближайшей скамейке.

От Тамары Ивановны пахло сдобой и лёгкими цветочными духами. Женщина оказалась приветливой и разговорчивой. Сначала развлекала Таню теоретическим мини-экскурсом в историю этого района, парка, дома, в котором они живут. Рассказала, как заселялась в квартиру.

– Я только замуж вышла, а тут мужу как раз комнату выделили, здесь же раньше в основном коммуналки были. Дом только недавно поставили, всё новое, всё, и все! Я и представить не могла, что мы сразу вот так жить будем… – выражение лица Тамары Ивановны на секунду изменилось с воодушевлённо-восторженного на озлобленное. Но лишь на секунду, затем вновь озарившись светом воспоминаний. – Никто не мог представить, что так жить будем. Тридцать девятый год. Столько надежд, планов…

– Да, могу представить ваши чувства… А вы, значит, Рому с детства знаете?

– Конечно! С моим Серёженькой они гуляли.

– И маму Ромину?

– Люду-то? А как же. Мы с ней вместе и гуляли с мальчиками.

– Люду? Как Люду? А Татьяна Георгиевна?..

Таня подумала, что забыла имя мамы мужа, смешалась было, но Тамара Ивановна вдруг резко переменилась в лице.

– Татьяна? – переспросила женщина.

– Ну да. Татьяна Георгиевна, муж сказал, маму звали.

– Ох, бедный мальчик, запутался всё-таки. – Тамара Ивановна горестно покачала головой и приумолкла. Наверное, задумалась или вспомнила что-то.

– Так вы и её знали? А мама Ромы, значит, Люд… Людмила?

Тамара Ивановна развернулась к Тане всем корпусом, придвинулась поближе и заговорщицки бегло огляделась по сторонам, словно опасаясь, что их подслушивают.

– Я же тебе не просто так про дом говорю. Тут с самого начала чёрт-те что творится. Этот дом столько судеб повидал, а сколько переломал – не перечесть! Люда, мама Ромина, была его женой… – на этих словах подвижное лицо Тамары Ивановны снова приняло озлобленное выражение. Глаза стали колючими и наполнились ненавистью. Тане стало немного не по себе, и она попробовала отодвинуться от странной соседки, но та продолжила:

– Мы с ней сразу подружились. Такая она светлая была, лёгкая. Красивая! Невероятно красивая. И несчастная. Андрей её по партийной лестнице быстро поднимался. Ему отдельную квартиру сразу выделили, за какие только заслуги, непонятно. Только вот недолго им пришлось вместе побыть. До беременности вроде как ничего у них всё было, а вот потом…

Тамара Ивановна замолчала, задумавшись. Начинал накрапывать дождь, но Таня не могла упустить такую удачу – поговорить с очевидицей всех таинственных событий её новой семьи.

– Как она выглядела? Похож на неё Рома? А то он ни на кого в семье не похож.

– Нет, она роскошная такая была. Высокая, пышная, кареглазая такая! А Татьяна мелкая, как ты вот.

– А что случилось с мамой Ромы?

– Ужас что. В сорок шестом мы с ней одновременно забеременели. Только я счастливая была до небес, а она, когда Рому носила, просто сама не своя была. А однажды, попыталась покончить с собой. Её Цветов в психушку отправил, под особое наблюдение.

Понизив тон и снова опасливо оглянувшись, соседка добавила:

– В закрытое заведение… Ну, знаешь…

Таня помотала головой. Нет, она не знала ни про какие подобные заведения, но, конечно, такое открытие шокировало. А Тамара Ивановна, быстро успокоившись, вздохнула и продолжила:

– Он же связи ого-го какие имел. Там она и родила. И умерла. А он потом Таню эту привёл. Она за Ромкой приглядывала, – Тамара Ивановна хмыкнула, давая понять, что всё ей известно про делишки своего соседа, – няня, как же!

Некоторое время, женщины молча сидели, не глядя друг на друга. Начинало темнеть, собачники вышли с питомцами, сквер оживился.