Путь в Обитель Бога

Умники иногда подолгу держали у себя в Субайхе пленных яйцеголовых, изучали их психику. Попадали к ним и дети, но уже подростки. Так, чтобы совсем младенцы — ни разу. И никто до сих пор не знает, можно ли перевоспитать яйцеголового.

Наблюдая, как Бобел укладывается под своим одеялом, я курил и думал. Вот он же смог перемениться? Орки тупы и беспощадны, их дело — война и убийство. Но Бобел же смог? Хотя он-то изначально был человеком.

Нет, сопли всё это, братец, сопли. О перевоспитании яйцеголовых задумался, ага. Семьи у тебя никогда не было, вот что. А живи ты на ферме с Ликой? А толпись вокруг вас пяток собственных ребятишек? Скорее всего, тем дело и кончится, как тебя ни манит остаться вольной птичкой… грифом-трофейщиком, пирующим на трупах земных городов. И если придут на ферму ибогалы, уж они-то ни в чём сомневаться не станут…

Один раз за время дежурства мне показалось, что я тоже слышу выстрелы. Определить точно мешал изгиб Границы, глушивший звуки. Если монахи всё ещё держатся, то это для нас хорошо. И для них неплохо. Поймут ибогалы, что Книги у них нет, и плюнут на верунов — только бы те догадались отступить с тропы.

Когда подошло время будить Тотигая, делать этого я не стал, и он проспал свою смену больше чем наполовину.

— Ты чего сегодня такой добрый? — подозрительно спросил он, подходя и устраиваясь со мной рядом. — Ой, не верю я в твою доброту! Раз дал отдохнуть лишнего, значит, придумал для меня особо гадкое поручение. Чувствую, несладко мне сегодня придётся.

— Ерунда, всего лишь обычная разведка, — успокоил его я. — Дуй обратно по нашим следам и постарайся подобраться к яйцеголовым поближе. Они там сейчас очень заняты — разбираются с верунами. Те им всю ночь не давали покоя — или наоборот. Так что ибогалы тронутся в дорогу не сразу после рассвета. Больше всего меня интересует, как они тронутся. Налетят на Границу? Вышлют разведчиков? Сразу двинут в обход? Ну и ещё: насколько глубоко они и кентавры могут заходить в опасную зону возле Границы без вреда для себя? Нукуманы одно говорят, умники — другое, а нам сейчас нужно знать наверняка. Если получится, подслушай разговоры. Хорошо бы узнать, точно ли ибогалы не видят Книгу, когда она совсем рядом с Границей? Обратно можешь не спешить, без тебя обойдёмся. Главное — побольше узнать. Сделаешь?

— Конечно, Элф, какие проблемы! — сказал Тотигай, когда снова обрёл дар речи. — Проще простого! Я для того и рождён, чтобы утирать нос умникам и остальным, за один день проверяя сведенья, которые они с самого Проникновения собирали! Да ты только скажи, и я проберусь прямо в шатры ибогалов и залягу под их гамаками! А может, мне просто подойти к их командиру и спросить? Уверен, он не откажет, когда узнает, что я от тебя.

— Ладно, завёл волынку! Я ведь не заставляю! Не хочешь помочь — так и не надо.

— Да почему не хочу? Я хочу, но ты мне что предлагаешь? «Обратно можешь не спешить!», — передразнил Тотигай. — Так уж и скажи сразу, что обратно меня не ждёшь. Не-ет, лучше пристрели меня здесь, на месте, это будет милосерднее! Творящий дела милосердия войдёт в Обитель Бога!.. И вот что я тебе ещё скажу…

Долгий отдых пошёл керберу на пользу — он был бодр, энергичен, и ругался до тех пор, пока не разбудил Коу. Она села на сбившемся одеяле, сонно моргая, и с любопытством уставилась на нас. Бобел продолжал спокойно спать. Я молчал, дожидаясь, пока Тотигай заткнётся сам по себе. Наконец он выдохся и злобно глянул на меня исподлобья.

— То, о чём я прошу, ты проделывал не раз, причём без всяких просьб с моей стороны, — сказал я. — Последний случай был как раз тогда, когда мы нашли Книгу, помнишь? Ты влез прямо в стан яйцеголовых у Большой тропы и торчал там, пока я терзался беспокойством, сидя у Каменных Лбов.

— Т-ты-ы терзался?.. — задохнулся от возмущения Тотигай. — Ты — терзался?!.. Ладно, — внезапно успокоился он. На самом-то деле он давно был готов идти, такие задачи действуют на него как ложка мёда на стаю голодных мух, просто нужно было покочевряжиться. — Надеюсь, ты подавишься галетой сегодня за завтраком. А мне что — хуже, чем с тобой, нигде не будет.

Несмотря на пожелание Тотигая, галетой я не подавился. Но завтракал всё же без удовольствия — мне его отравляли мысли о смерти Орекса и нелепой, никому не нужной гибели Сола. Из мальчишки хороший человек мог бы выйти… точно вышел бы. А мы его даже не похоронили. Монахи тоже навряд ли озаботятся. Бобел верно сказал — швырнули его под обрыв, и сегодня вороны доклюют то, что не съели вчера лисицы.

Тотигай отсутствовал почти целый день. Мы шли, стараясь оставлять поменьше следов — он всё равно нашёл бы нас по запаху. Бобел время от времени продолжал ставить мины, оставляя на тропе едва приметные знаки, понятные керберу. Да, не повезёт тем путникам, которым вздумается пройти здесь через год или два после нас и яйцеголовых…