Путь в космос

Две площадки. Слева комната для прессы, справа — для руководства полетом. Несколько телефонов для связи. На переднем плане — кресла для космонавтов. Высвечиваются  Н и к о л а й  и  В а л е р и й.

Н и к о л а й. Очень сильный ветер. Пришлось закрыть гермошлем, потому что песок и пыль слепили глаза и поскрипывали на зубах. Ракету раскачивает, и воет ветер. Зло, остервенело… Неужели я действительно из невезучих?.. Никогда не было такого ветра. На пределе… Могут отменить, и тогда…

В а л е р и й. Четыре раза был на Байконуре, однажды дублером, а еще раньше — зрителем. Никогда не было такого ветра. (Николаю.) Могут отменить?

Н и к о л а й. Однажды пять минут осталось до пуска, и сбросили схему… Пуск состоялся на следующий день.

В а л е р и й. Тоже ветер?

Н и к о л а й. Нет, какая-то команда не прошла. Но главное, конечно, число. Мы — народ суеверный.

В а л е р и й. Теперь и в понедельник, и тринадцатого пускают…

Н и к о л а й. Так то теперь. При Королеве — никогда. А сейчас баллистика, ее не обойдешь… Качает сильно. «Земля», я — «Марс», как дата?

Г о л о с  О п е р а т о р а. Пока по графику. А у вас как?

Н и к о л а й. Порядок. Ждем.

Г о л о с  О п е р а т о р а. Готовность — час. Вам не скучно?

Н и к о л а й. Музыку дайте. Только веселую. Никитиных, например.

Включается песня «Купите мне гитару…».

Г о л о с  О п е р а т о р а. Нравится?

Н и к о л а й. Очень. Вызывайте, если что…

Высвечиваются  П р е с н я к о в  и  П а ш и н.

П р е с н я к о в. Где Главный?

П а ш и н. Ветер?

П р е с н я к о в. На пределе. В момент старта может завалиться…

П а ш и н. Должна устоять. По расчету, запас большой…

П р е с н я к о в (недовольно). Расчеты, расчеты… А упадет она реально.

П а ш и н. Следующий пуск возможен только через неделю…

П р е с н я к о в. Знаю. Беру грех на душу. (Громко.) Пойдем дальше!

Н и к о л а й (Валерию). Слышал, что сказал Пресняков?

В а л е р и й. Я не понял.

Н и к о л а й. По внутренней связи его запрашивали, он ответил: «Пойдем дальше!»

В а л е р и й. Рискуют?

Н и к о л а й (смотрит на Валерия пристально). Не очень… Но если ветер усилится, они отменят пуск. Вот стартовики и запрашивают Преснякова, продолжать работы или нет. «Пойдем дальше!» — значит, нам с тобой до старта двадцать минут.

В а л е р и й. Все-таки сейчас иначе, чем на тренажере. Иначе.

Н и к о л а й. Все будет иначе, Валера. Все… Запомни это.

В а л е р и й. Хотя и третий раз?

Н и к о л а й. К стартам не привыкнешь. Триста раз прыгал с парашютом, а подходишь к люку, взглянешь вниз — земля далеко, поджилки трясутся, ну и вниз головой…

В а л е р и й. Сейчас вверх.

Н и к о л а й. Это так кажется. А по сути — вниз… Да, я тебя вот о чем попросить хочу. Не кричи, пожалуйста, после подъема «Поехали!», ладно?

В а л е р и й. Хорошо.

Н и к о л а й. Гагарин анекдот любил рассказывать. Про ракету и воробья. Слышал?

В а л е р и й. Нет.

Н и к о л а й. Выруби связь, пусть работают… Так вот. Порхает воробей, а мимо несется ракета. Воробей спрашивает: «Ты куда так торопишься?» — «Посмотрела бы я на тебя, как бы ты порхал, если бы у тебя задница горела!» Что? Не нравится анекдот?

В а л е р и й. Не очень.

Н и к о л а й. Теперь все кулинарные анекдоты предпочитают. А этот — история уже, как и все, что связано с Гагариным. Ты скажи что-нибудь другое, а «Поехали!» — это гагаринское. И только его.

В а л е р и й. Я молчать буду.

Н и к о л а й. Нельзя. Не забывай, что по телевидению крутить будут старт, да и найдутся такие, что подумают: молчит — значит, трусит.

В а л е р и й. Командир, теперь уже можно сказать… Что там самое (подыскивает слово) неприятное?

Н и к о л а й. Санузел… Совмещенный и в невесомости. И остальное… Скоро сам узнаешь. А теперь помолчим. Вспомним тех, кто не вернулся…

На сцене появляется  К о с м о н а в т,  к о т о р ы й  п о г и б.

К о с м о н а в т. Четыре недели мы летали… Ноги там мерзнут… Никак не согреешь… Кровь до них не доходит… Словно в тапочках на снегу… Четыре недели мы летали, так и не отогрелся.

В а л е р и й. А потом?

К о с м о н а в т. Торопливый очень… Все узнать хочешь… А куда торопишься? Зачем этот космос? Холод и пустота… Сначала мечтаешь о космосе, о полете… А оттуда торопишься назад, на Землю… Но возвращаешься не всегда… И в корабль входят звезды, все разом… И холод и чернота космическая… (Пауза.) Хорошо, что у вас есть унты — тепло ногам будет. (Уходит.)

Г о л о с  О п е р а т о р а. «Марсы», вы куда пропали? Перестаньте секретничать. На связь!

Н и к о л а й. Слушаю.

Г о л о с  О п е р а т о р а. Начинаем проверку к пуску. Раскройте шестую страницу бортжурнала.

Н и к о л а й. А ветер?