Путь в Европу

Владимир Бачишин:

Я специально исследовал этот вопрос и пришел к выводу, что почти 90% информации в словацкой прессе и на словацком телевидении о России – это информация о «Газпроме». Так что имидж России в нашем восприятии в значительной степени «нефтегазовый». Что касается остальных материалов о России в наших медиа, то чаще всего они посвящены «агрессивности Кремля». В результате мы имеем весьма упрощенное представление о тех процессах, которые происходят в вашей стране.

Почему? Главным образом потому, что у многих восточноевропейских стран, включая и Словакию, нет средств для того, чтобы содержать в России корреспондентов. И наши журналисты пользуются теми источниками, которые попадают им под руку. Но, несмотря на это, словаки, как правило, относятся к России дружелюбно. Скажем, когда в Братиславе была встреча Буша и Путина, большинство из них, по данным опросов, испытывало больше доверия к России, чем к США.

И это при сохраняющемся дефиците и односторонности информации о вашей стране. Кстати, многие люди у нас составляют представления о ней на основе соприкосновения с российскими туристами.

Лилия Шевцова: Не уверена, что имидж России после таких «соприкосновений» улучшается.

Владимир Бачишин: Во всяком случае, ваши туристы встречают очень теплое отношение со стороны словаков.

Игорь Клямкин: И причины этой теплоты…

Владимир Бачишин:

Да, ее причины нередко сугубо материальные. Русские обычно – самые богатые туристы в Словакии. Нам это нравится, потому что они оставляют здесь много денег. Нравится и то, что их много – около 25—30% от всего числа иностранных туристов в Словакии.

Но нас сближает все же не только это. Русские нам намного ближе по ментальности, чем, скажем, немцы или англичане. Я думаю, что у нас есть исторические симпатии к России, которые не зависят от того, что в России происходит и кто в ней находится у власти.

Петр Магваши: Словаков вообще не волнует российская власть.

Владимир Бачишин: Да, это так. В том числе и потому, что они очень плохо информированы о российской политической жизни и ее тенденциях. Но, встречая русских, они обычно видят в них близких по культурному коду людей.

Петр Магваши: Я, возможно, выскажусь не очень корректно, но у словаков отношение к России намного лучше, чем у чехов. Чехи до сих пор помнят Пражскую весну.

Лилия Шевцова:

Не берусь судить о том, кто лучше относится к России, а кто – хуже. Равно как и о том, почему внешнеполитические позиции Чехии и Словакии, входивших совсем недавно в одно государство и никогда, в отличие от Польши и стран Балтии, не входивших в Российскую империю, на российском направлении не совпадают. О том, в частности, почему Чехия, вопреки России, соглашается разместить на своей территории американскую систему ПРО, а Словакия это решение осуждает.

Представители большинства стран, с которыми мы встречались, говорили, что эти страны руководствуются в своей внешней политике сугубо прагматическими соображениями. Но почему-то прагматика понимается ими по-разному. И я склоняюсь к мысли, что, кроме прагматики, есть и что-то еще, накладывающее свой отпечаток на отношения между государствами. А словацких гостей хочу поблагодарить за то, что они заставили нас глубже осознать это «еще» как важный фактор международных отношений и задуматься о его природе.

Болгария

Евгений Ясин (президент Фонда «Либеральная миссия»):