Путь в Беловодье

Просыпаться в волшебном сне было тошнехонько. В прямом смысле этого слова – из желудка противной волной накатывало. Роман немного полежал с закрытыми глазами, борясь с тошнотой и нащупывая внутри себя прежнюю лихую, просящуюся наружу силу. Сила была, но она как будто исказилась.

Дом казался таким хорошим, дружелюбным. И нате – магическое искажение. После колдовского сеанса такое бывает – неизрасходованная сила изменяет астральное поле. Только Роман ведь вчера в доме несильно колдовал, баловался.

Сейчас было позднее утро. Занавески отдернуты, и солнце заливало спальню. Колдун лежал в неудобной позе, ноги затекли. Во рту пересохло, на зубах – мерзкий металлический вкус. Ожерелье пульсировало. В ушах звенело, а всю кожу жгло, будто Романа опалили на огне. Опалили, но несильно. Ох, да что ж такое? Колдун посмотрел на кольцо с зеленым камнем. Оно было по-прежнему на мизинце. Неужели все из-за того, что накануне водный колдун так неосторожно глотнул самогону? Вот же угораздило… Столько лет ни капли в рот не брал, а тут сподобился…

Роман разглядел, что лежит на диване в небольшой комнате. Вставать не хотелось, все тело пропитывала дремотная усталость. Однако пересилил себя и встал. Он был в одной футболке и трусах. Ощупал постель – белье истончившееся, много раз стиранное, но чистое.

Босиком дошел до двери и распахнул. Танюша хлопотала на кухне.

– Одиннадцать уже. Ваши собираются. Вы как после вчерашнего? Выпили много?

– Да, выпил…

Что ж это он тут дрыхнет? Надю нужно везти. Скорее!

– Вам аспирину надо, – сообщила Танюша. – Вадим Федорович всегда аспирин принимает, если сильно с дядей Гришей выпьет. Я сейчас вам дам. Или, может, рассольчику?

– Рассольчику. – Роман не узнал собственного голоса – звук был низкий, хриплый.

На лечение рассолом колдун не надеялся. Скорее всего, он что-то напортачил с колдовской силой. Перерасходовал, вот отдача и пошла. Да и то – день вчера был такой…

– Машенька спит, – сообщила Татьяна. – И хорошо вроде ей. Улыбается все время. Просыпалась утром, я ее молоком напоила. Она говорит: “Мама, я устала очень…” – и опять спать.

Татьяна принесла стакан рассолу. Колдун выпил. Стало легче.

“Сейчас бы домой, Тина бы ванну с травами сделала”, – подумал колдун.

И его вдруг потянуло невыносимо домой, к Тине, чтоб лежала она рядом, пока он дремлет, и приговаривала: “Бедный мой, бедный…”

Почему она все время называла его бедным?

Дядя Гриша обливался колодезной водой во дворе. Увидел Романа, поставил полное ведро на деревянную скамейку подле колодца.

– Ну, проснулся? Все уже позавтракали давно. Роман скинул одежду и вылил ведро воды себе на голову. Звон в ушах немного утих, и противное жжение унялось. Он повторил процедуру. Стало почти легко.

– Роман, что ты как неживой!

Колдун оглянулся. Алексей стоял на крыльце.

– Тебя будили, а ты как пьяный бормотал что-то. Собирайся. Мы уезжаем.

– Погоди! – Роман вновь стал опускать ведро в колодец.

– Э, так не пойдет, нашему хулигану перекусить сначала надо. Драники небось не все съели? А то, я посмотрю, ребята, вы хулиганы, как все нынешние крутые. Как работать, так, пожалуйста, паши, а как кормить работягу – так фиг. А Ромка у вас работяга, вроде меня. Родной человек. Я его голодным из дома не выпущу. У меня такое хулиганство не пройдет.

Они вошли в дом, дядя Гриша снял с вешалки свою новую кожаную куртку и накинул Роману на плечи. По росту куртка была как раз, а вот по объему… Двоих таких, как господин Вернон, можно было в нее запихать, и еще бы место осталось.

– Дядь Гриша, ему три свитера придется пододевать, – заметил Баз, укладывая в дорожную, сумку припасы.

– Ничего, наденет. Зато куртка теплая. А он весь дрожит. Ты что, не видишь?

Роман только сейчас заметил, что его после обливания бьет крупная дрожь. Почему – он и сам не знал. Колотит – и все. Никогда с ним прежде такого не бывало. Не должно было быть.

– Ладно, Роман, десять минут на перекус, и поехали. И так сильно задержались. Стен уже за рулем ждет. – Баз потащил тяжеленную сумку из дома.

“Так ведь по твоей просьбе задержались!” – хотел крикнуть колдун. Но промолчал, чтобы дядю Гришу не обидеть.

Кончились сны…

Колдун вновь очнулся. Что же случилось той ночью в доме дяди Гриши? После того, как колдун Машеньке память стер? Роман не помнил даже, как ушел в спаленку и заснул. Или, может, не сразу ушел, может, еще долго говорил с Вадимом Федоровичем и дядей Гришей? Неведомо. То, что утеряно, не восстановить. Итак, он завалился спать, и тогда… случилось что-то подлое – недаром кожу колдуна жгло огнем. А что именно случилось – Роман не знал в то утро. И теперь не вспомнил. Не ясно другое: понял он тогда поутру, что беда дом черной ладонью накрыла, или только отметил смещение колдовской силы и свалил все на самогон? И отмахнулся от подозрений, потому что больше не было сил ни с чем разбираться?

Роман заложил руки за голову. За окном светало. На кухне – доносилось снизу – Тина готовила завтрак.