Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем)

… - За что ты мне нравишься, Олег, — нарушив долгое молчание, сказал Игорек Северцев, — так это за умение всегда внести нужную ноту в разговор. Как дубиной по затылку.

— Замолкни, Север… — процедил Вадим.

— Да что изменится от того, что я замолкну… — Игорь махнул рукой с серебряной "печаткой" на безымянном пальце. Кстати, его одежда сохранилась едва ли не лучше, чем у всех остальных — Север всегда предпочитал купленную у фарцовщиков хорошую кожу.

Снова посыпались идеи — в основном, заимствованные из научно-популярной фантастики разного уровня. Но сейчас в голосах — вот идиотизм, да?! — отчётливо звучало облегчение. Все беспокоились за родителей, а теперь выходило, что и незачем вроде бы…

Этот галдёж перебил Арнис. Он поднялся и обвёл всех внимательным взглядом, после чего с лёгким акцентом сказал, разделяя слова:

— Да вы что, не понимаете?! Мы ведь теперь не сможем вернуться домой! Даже если будет возможность!

— Почему?! — изумилась Ирка Сухоручкина.

— Да потому, — вмешался Олег Крыгин и, подняв голову, посмотрел вокруг. — Потому что там уже есть мы. Мы. Есть. Друг у друга, у наших родаков и тэ дэ и пр.

Вновь воцарилось молчание. Гробовое. В этом молчании отчётливо переваривалась идея, оформившаяся около костра.

— Я всё равно хочу домой, — вдруг сказала Ленка Черникова. И захлюпала, закрыв лицо руками. У сидевшей рядом Наташки Мигачёвой сделалось хмурое лицо, губы припухли. Я видел, что и Игорёк Свинков — Щусь — заморгал, потом отвернулся. Андрюшка Соколов подался к Наташке, взял её за руку…

— Да ну, ерунда, не может этого быть, — задиристо и почти зло сказал Игорь Мордвинцев. — Чушь, бредятина…

— Чушь, потому что тебе страшно про это думать? — спросил Вадим. Он не поднимал глаз от огня.

— Заткнись!.. — Игорь вскочил, но его рывком усадили на место.

— Ещё и негры какие-то, — уныло подвёл итог Колька Самодуров. — Месяц мы тут сидим, и никаких негров не видели…

— Это ещё ерунда… — подала голос Танюшка, сидевшая рядом со мной. — Вы, ребята, может, на нас сейчас будете… Но знаете — эти негры за нами шли по следам. Мы только за рекой от них оторвались.

— За Ергенью? — спросил Вадим. Я осведомился:

— Догадались, что это Ергень?

— Догадались… Ещё чище… Сань! — Вадим поднял наконец голову. — Похоже, надо менять место.

— Да подождите же! — закричала Ленка Власенкова. — Подождите! Я что-то не поняла — домой как?!

— Никак, — буркнул Арнис, втыкая в землю между ног длинный нож с тёмной деревянной рукоятью.

А Олег Крыгин добавил:

— Да пойми ты, дурочка, — Ленка слушала его, открыв рот, даже не обиделась на "дурочку", — нечего нам там делать. Мы — и есть — там. Уяснила?

— Так что делать-то?! — крикнула Ленка. Он развёл руками.

— Да ошибся Олег, и Танька ошиблась, — снова подал голос Игорь Мордвинцев. Танюшка фыркнула, а я спокойно ответил:

— Не ошибся я, Игорек. Я с тобой за день до того, как мы сюда попали, ходил на тренировку по мелкашке.

— Как я отстрелялся? — глупо спросил Игорь. Я переждал несколько нервный хохот и серьёзно ответил:

— Ничего. Но я лучше.

— Кто бы сомневался, — вздохнул Игорь. Я посмотрел на него и добавил:

— Вот именно — кто бы.

— Давайте подойдём к этому математически, — заявил Саня. — Дано: двадцать семь несовершеннолетних. Не алкашей, не наркоманов, не идиотов — и вообще выше среднего. Задача: остаться в живых. Неужели не решим?!

— Шпаргалок не запасли, — не без яда ответил Олег Фирсов. Он вообще сидел какой-то пришибленно-непохожий на себя.

— Учить надо лучше, — отозвался Санек.

— Кто бы говорил, — не остался в долгу мой тёзка, но не стал углублять и расширять конфликт.

Опять начался общий беспредметный спор, в котором я не участвовал и от которого очень устал. Я поднялся и незаметно отошёл в сторону — метров на пятьдесят, почти к самому ельнику наверху склона. Первое, что я там, впрочем, сделал — очень не эстетично — это помочился на одну из ёлок. Меня почему-то разобрал смех, когда я вспомнил, как эти дни пользовался листьями подорожника вместо туалетной бумаги. Но смеяться как-то расхотелось, когда я подумал, что, наверное, теперь мне до конца жизни придётся ими пользоваться. А зимой? Ёлы-блин-те-палы…

Я загрустил, глядя в звёздное небо. Потом немножко встряхнулся, сообразив, что один плюс в этом есть — ни мама, ни дед с бабулькой не волнуются: не пишут заявлений в милицию, не бегают по улицам…

А что им бегать, если Олег — вот он? Никуда не делся… Меня пробрало холодком, когда я это подумал. Как же такое произошло?! И что мне… нам теперь делать?!

— Олег.

Я обернулся и узнал по фигурам и походке Вадима и Андрюшку Альхимовича. Сзади шёл Сергей. Я не удивился — где-то на подсознательном уровне во мне жила уверенность, что настоящий разговор ещё впереди и разговаривать будем именно мы: Вадим — расчётливо-обстоятельный, чуть себе на уме, чуть ироничный; Андрюшка — решительный, храбрый, лучше других разбирающийся в дикой природе; Сергей — весёлый, быстрый в решениях, задиристый и остро чувствующий…

И я. Как ни крути, если честно — самый эрудированный в компании и больше других увлекающийся историей.